История одной (не)любви (СИ)

Обратно анайхи возвращались порталами. Расходились по домам, где ждали жены, дети и слуги.

Никто не спал в эту ночь. Весь город застыл в ожидании. Но когда Бездна признала хаорна, облегчение прокатилось по Альдарику ощутимой волной. Казалось, что площади, улицы, башни и стены одновременно вздохнули, и лопнуло напряжение, что сковывало его последние часы.

Йеванн в сопровождении Наарха и членов Совета кланов перенесся сразу к главному входу Даан-та-Рин. Там высшие демоны поклонились ему и исчезли.

Остался только Наарх.

— Я верил в вас, Владыка — он склонил голову. — Чувствовал сильную кровь.

— Поэтому помогал мне?

— Не только. Шиарх был моим повелителем, но он был мне и другом. — Анайх протянул сжатый кулак. На коже возле локтя белел странный шрам в виде петли, перечеркнутой линией. — В Альдарике не любят полукровок. Поэтому наши раини никогда не рожают, и потому Шиарх не привез сюда ни свою человеческую дакши, ни сына, которого она ему родила. Но он всегда помнил о нем, и перед смертью попросил меня разыскать истинного дайэрэ. Этот шрам — напоминание о клятве, которую я ему дал. Теперь моя клятва исполнена.

Пока Наарх говорил, шрам медленно краснел, пока по цвету не слился с кожей. А потом и вовсе исчез.

— Значит, — произнес Йеванн после минутного молчания, — мой отец боялся признать меня? Я что-то такое подозревал.

— Нет, он боялся, за вашу жизнь. Вас бы убили еще во младенчестве, окажись вы тут, только ради того, чтобы расчистить путь к трону другим претендентам. К тому же, ваша демоническая часть могла никогда не проснуться.

— Я понял тебя. Плох тот демон, что не мечтает подчинить себе трон Альдарика. — усмехнулся новый хаорн. — Осталось решить, что делать с Дирхом. Его сестра во всем призналась, Набур убит, но я хочу знать, как они все связаны с дю Картренами и Рейвеном Вейлиссом.

— На это у вас еще будет время, Владыка, — улыбнулся Наарх. — А сейчас возвращайтесь к своей ворожее и хорошо отдохните. Утром весь Альдарик придет ко дворцу с дарами, чтобы поклониться вам и вашей дакши.

Что-то новое, внезапно возникшее в воздухе, заставило Йеванн вскинуть голову и прислушаться.

Дея… Ее эмоции, чувства, мысли заполонили его, будто внезапно обрушившийся летний ливень.

— Йен!

Собственное имя ударило в спину. Пронзило до самого нутра.

Он оглянулся.

Она бежала к нему, не чувствуя ног. Почти летела по ступенькам крыльца.

На его лице отразились изумление, восхищение, радость.

— Дея?! — Он бросился к ней. — Что ты здесь…

Не договорил.

Испуганно ойкнув, она взмахнула руками, будто собиралась взлететь, и вдруг упала ему прямо в объятия.

Йеванн стиснул жену. На лестнице, позади нее, неловко топтались два дюжих завьяра.

— Что случилось?

В его глазах бушевала тревога.

— Люблю! — прошептала она, будто не слыша вопроса. Ее взгляд заметался по его лицу, желая запомнить каждую черточку и навсегда сохранить в памяти этот момент. — Люблю! Люблю! Люблю!

Голос крепчал с каждым сказанным словом.

Дея прижалась к мужу всем телом. Обхватила за шею руками, а потом приподнялась на цыпочках и прижалась к губам.

Это был самый страстный поцелуй из всех, что до этого видел Наарх. А уж он-то знал толк в поцелуях.

— Гхм… — анайх аккуратно кашлянул в кулак. — Пойду-ка я, заберу свою женщину. Приятной ночи, Владыка.

Но его никто не услышал, разве что завьяры, да еще пара даранхов, упавших ниц перед новым правителем Альдарика.

А тот поднимался по ступенькам, прижимая к груди драгоценную женщину. Обнаженный, как в миг создания. Всесильный и всемогущий, как бог.

Скоро наступит рассвет, а с ним придут новые победы и поражения. Но эта ночь принадлежит только им. Как и все последующие ночи.

Утомленная ласками, Дея очень быстро уснула. Но в какой-то миг очнулась. Ей показалось, будто что-то с безумной силой ударило ее в грудь и откинуло навзничь. Да так, что все дыхание выбило из груди.

Ничего не понимая, хватая ртом воздух, она попыталась крикнуть, но с губ сорвался лишь хрип. В груди нестерпимо жгло. Будто кто-то вогнал туда расплавленный железный штырь.

Дея почти ничего не соображала от боли. Пальцы нащупали влажное скользкое дерево, слух уловил скрип уключин и шорох волн, а над головой слабо поблескивали звезды.

Чей-то темный силуэт нагнулся над ней. Чужие руки ощупали тело, проверяя карманы.

Пытаясь выдавить из себя хоть звук, девушка захрипела. И тут же получила небрежный пинок под ребра. Голос, от которого сжалось горло, грубо сказал:

— Живучая тварь. Одним выстрелом не убьешь.

— Это ненадолго, — ответил кто-то из темноты. — Освальд хорошо заплатил, чтобы труп не нашли. Скинем в воду — и дело с концом.

В затуманенном болью сознании всколыхнулись рваные мысли. Что происходит? Где она? Кто эти люди? О чем говорят?

— Мне плевать на деньги дю Картрена. Я хочу убедиться, что этот ублюдок мертв.

Сердце Деи оборвалось. Рейвен. Это его голос!

— Не переживай, болт вошел ему прямехонько в сердце. Давай, подсоби мне. Раз-два, взяли!

Она хотела крикнуть: «Нет! Подождите! Я не хочу умирать!»…