История одной практики (СИ)

— Ябеда! — парировала Фью. — Ничего не из-за жадности! Я — борец за свободу, а не воровка какая-нибудь! И скажите своему этому, из семейства псовых, что нечего на меня орать!

— Я не из семейства псовых, это псы из семейства лисьих, — обиженно возмутился Илис.

— А чего тогда псы вас, рыжих, не любят?

— Уроды потому что. Пословицу знаешь? — ответил Илис.

— Я вот сейчас возьму и улечу, — заявила вдруг Фью.

— Не можешь ты улететь, — ответил Илис убежденно.

— Это еще почему?

— Потому что ты арестована! — ответил оборотень.

— Да? Да ты что? И ты думаешь, что сможешь меня удержать? — насмешливо спросила фея, упирая руку в бок. — Ты в курсе, что я могу в любую секунду отсюда телепортироваться, и вы никак не сможете меня удержать?

Судя по лицу Илиса, он об этом не думал.

— Сам факт ареста тебя, может быть, и не удержит, — вмешался я. — Но если ты сбежишь, то твой счет в гномском банке будет конфискован в пользу города.

Фея картинно закрыла глаза, схватилась за сердце и упала в обморок прямо на моем столе.

— Вот до чего жадность доводит! — злорадно сказал Илис.

— А чего это вы тут с Фьюарин делаете? — поинтересовалась Селена, заходя в кабинет.

— Они меня пытают, — слабым голосом произнесла фея из обморока. — Сатрапы…

Селена де Трие, вампир, следователь-капрал Стражи

«Сымпровизируешь». Нормальный ход, ничего не скажешь. Если бы не народ в кабинете, честное слово, я бы все ему высказала. Но при Бригире делать этого совершенно не хотелось: он не фанат строгой субординации, но пререкания с начальством не одобрил бы. А поспорить надо было: мне совершенно не хотелось идти обвинителем в суд. Тем более обвинителем Сырюка. Я встретилась взглядом с Эриком, было видно, что он расстроился.

Из кабинета я вышла вместе со всеми, спустилась на первый этаж, распрощалась с Бригиром и отправилась в канцелярию, где Рыф встретил меня своей приятной улыбкой, а Саора — кивком головы. Кстати говоря, тот кто видел де Рыфа улыбающимся, как правило, описывали эту улыбку как смущенную, но Бригир утверждал, что более решительного человека на самом деле еще поискать. И вообще он как-то по-особенному к нашему страж-канцлеру относится. Во всяком случае, в шахматы он только с ним играет.

— Привет, ребята, — сказала я. — Где-то тут у вас лежит копия обвинительного заключения по делу Сырюка. Будет очень хорошо, если вы мне ее дадите, потому что шеф отправил меня в суд, а я это заключение еще в глаза не видела.

— Привет, — сказал де Рыф, — тогда тебе стоит поторопиться, потому что суд будет через полчаса, а тебе до Дворца Правосудия ехать минут двадцать. Саора, там, в шестнадцатой ячейке должна быть синяя папка.

У меня появилось желание развернуться, подняться в кабинет и стукнуть Квентина чем-нибудь тяжелым. Неужели он мне до сих пор мстит за то, что я Бригира выбрала, а не его? Эльф ушастый…

С заключением пришлось знакомиться в экипаже. Надо отдать шефу должное, тут он был краток, перечислил все основные моменты преступления и не забыл упомянуть и о той помощи, которую Сырюк добровольно оказал Эрику. Видимо, эта часть была дописана недавно — чернила слегка отличались по цвету. Просил Квентин одно замещение в Последних Покоях — минимально возможное наказание за убийство, совершенное посредством сверхъестественного дара. Мог просить и больше, статья предусматривала до десяти.

Я вздохнула. Все равно, это — смертный приговор. В Ицкароне давным-давно не отрубают головы, не вешают, не сжигают на кострах и других способов отъема жизни не практикуют. Осужденных за тяжкие преступления оставляют в особой тюрьме для смертников, которая и называется «Последние Покои». Осужденного забирает не палач, а замещение. Конечно, если осужденный переживет все замещения, к которым его приговорили, то его отпускают. Вот только случается это крайне редко.

Зал, в котором судили Торвальда Сырюка, был почти пуст. Кроме меня, двух стражей охраны, самого Торвальда, его племянника, судьи, судебного секретаря и какой-то молоденькой журналистки в зале никого не было. Даже адвоката — Сырюк от него отказался. Судья Юлий Тетчер хмуро осмотрел зал, треснул деревянным молоточком по столу и открыл судебное заседание. Вкратце сообщив собравшимся, чего ради мы тут все собрались, он передал слово представителю обвинения, то есть мне. Я встала и с выражением зачитала обвинительное заключение, подготовленное Квентином.

— Признаете вы себя виновным в предумышленном убийстве с применением сверхъестественных способностей? — поинтересовался судья у Сырюка.

— Да, признаю, — ответил тот.

— Вам есть, что заявить суду? — спросил судья.

— Только то, что я хотел бы принести извинения, за доставленные мною неудобства, — сказал Сырюк. — А так же попросить еще раз прощения у моего племянника, которого я так подвел. Все, собственно.

— Вы раскаиваетесь? — спросил судья.

— В том, что убил Александра Свита? Нет, извините. Я бы его еще раз его убил бы. Это был плохой человек. В том, каким способом я это сделал — раскаиваюсь.