История охоты

Заседание закончилось скомкано и сумбурно. За проникновение на совет, Келли почти единогласно приговорили к смерти, а потом также единодушно помиловали и даже разрешили, как главе семьи, занять место по праву рождения (а то не понятно, сколько, чего и когда он успел услышать), объяснив это благодарностью за спасение новоприобретенного асаху, которого они чуть было снова не потеряли. Выходку Сабрины списали на истощение контроля, а потому ограничились домашним арестом и постановлением обратиться к мориат за помощью.

Я возмущенно фыркнула. А охотникам она нас сдавала по той же причине? Впрочем, совет и тогда был на ее стороне. Нет в жизни справедливости, и не будет! Старые волки явно благоволили единственной женщине в своих рядах.

Когда Папа с Виком и Келли наконец-то вышли в просторный холл, я успела даже немного замерзнуть. Волчица подкинула мысль, что когда на нас мех, весенние перепады температуры не так беспокоят. Я склонна была с ней согласиться.

Увидев меня, отец помрачнел.

– Знаю, знаю! – поспешно вклинилась я, не давая никому вставить и слова. – Как все прошло?

– Лона, что ты здесь… – начал отец.

– Вас жду. Ты же сам говорил: поодиночке не ходить! – фальшиво возмутилась я. Вопрос о том, что меня тут вообще не должно было быть, поднимать не стоило.

Часть седьмая или «Кто подставил кролика Роджера»

Глава 1

Я вошла в дверь школьного кабинета. Слезы навернулись на глаза, при виде такого родного учительского стола, таблицы Менделеева на стене и всегда грязной школьной доски…

Э-э-э, нет! Дело не в моей сентиментальности. Химия действительно могла бы стать любимым предметом, если бы не одно «но»: в кабинете стабильно витают запахи, заставляющие морщится даже одноклассников, не обладающих и одной десятой моего обоняния.

В подтверждение своих мыслей я звучно чихнула. Блондинчик, пропустивший меня в дверь, расхохотался.

– Да, отдельные вещи никогда не меняются! – подтвердил Беркут, заходя следом.

Я чихнула еще раз, обреченно уткнувшись носом в платок. Моя аллергия «на урок химии» уже давно стала школьным анекдотом.

Звонок. В каждой школе этот страшный сигнал звучит по-разному: где-то обреченно, где-то противно, в гимназии №13 – ехидно!

Хлопнула дверь каморки. Химица, заглянув в журнал, присела на краешек стола.

– Великое счастье помыть доску в моем кабинете сегодня выпало Лоне, – известила она, обворожительно улыбаясь моему кислому виду.

– А тем, кто вчера тетрадь с домашним заданием не сдал умышленно, просьба предъявить убедительные причины – продолжила распоряжаться она, – а не то я неумышленно предоставлю вам лишние проблемы.

Невысокая и кругленькая она, когда злилась, напоминала рассерженного попугая. Зеленая блуза, чуть тронутые рыжиной волосы, манера стремительно перемещаться по классу и громкая эмоциональная речь еще больше усиливали сходство. Анастасия Николаевна вела у класса химию всю школьную жизнь и, несмотря на свои генеральские замашки, завоевала у выпускников искреннюю симпатию.

– Симпатичный молодой человек за третьей партой! Да, да вы! Простите, еще не запомнила вашего имени… Вы так неожиданно появились…

– Виктор.

– Виктор, решите эту чудесную задачу.

Я хихикнула.

– А вам, уважаемая, весело? Может, стоит проверить, как дела обстоят с домашним параграфом? – развернулась ко мне химица.

– Не стоит, Анастасия Николаевна, – плохо, – честно призналась я.

– Попугай разбушевался, – шепнул мне на ухо Андрей. Я зажала рукой рот.

– ПЕРВАЯ ПАРТА!

Мы подпрыгнули. Андрей смиренно опустил глаза, всем видом демонстрируя интерес к учебнику. Я тоже попыталась изобразить работу. Фыркнув, АнНик (для удобства сокращения) продолжила муштровать класс:

– В Пятницу пишем контрольную работу! Итоговую, между прочим. Кому достаточно двух балов – может не приходить! Я их вам и так просто нарисую!

Вот черт…

Честно признаться, училась я в последнее время только благодаря Андрею. Оказывается, своевременно списать – это целое искусство! После расправы над охотниками и официальной защиты, которую предоставила стая, на меня, вроде бы, прекратили покушаться, но я продолжала искать ответы на вопросы с упорством гончей, взявшей след.

Время на уроке текло подозрительно медленно. Когда я в последний раз смотрела на часы, до конца оставалось минут пятнадцать.

Черт…

Пришлось обреченно вздохнуть и снова погрузиться в созерцание уравнения, которое у меня даже в воображении не помещалось, что уж говорить о памяти! Полностью признав свою ограниченность, я закрыла тетрадь. Андрей с удивлением на меня покосился, продолжая что-то строчить на полях.

Интересно, а куда он собирается поступать? Для людей в 17-18 лет выбор университета – вопрос актуальный. Они же не могут как оборотни, еще лет пять бить баклуши, чтобы потом поступить на первый курс с паспортом восемнадцатилетних. Некоторые из нас и в выпускных классах раза по два-три учатся. Надо бы спросить, пока совсем любопытство не заело.