История ордена Тамплиеров

Уже наши лошади страдали от голода, так как прошли много дней без овса и почти без травы; уже не хватало продовольствия людям, которые брели в течение двадцати дней, в то время как жаждущие крови турки окружали нас, подобных жертвенным животным. Магистр ордена Храма сеньор Эврар де Бар, почитаемый за свою веру и ценный пример для войска, и его братья следили за своими собственными лошадьми и поклажей и, насколько могли, храбро защищали поклажу и лошадей других. Король, который любил их и охотно подражал их примеру, пожелал, чтобы все войско держалось их и чтобы наше духовное единство укрепило слабых. Наконец, по общему согласию, решили держаться в этой опасности по-братски, все вместе. Все, богатые и бедные, дали слово, что не сбегут из лагеря и во всем будут повиноваться магистру, которого им пошлют. Потом таковым избрали командира по имени Жильбер и определили ему пятьдесят рыцарей в качестве соратников <...> Все войско слушалось его приказов, и мы радовались, спускаясь в безопасности с гор, избавленные от любого нападения врага <...>

В порту Анталии французские бароны под угрозой бунта настояли, чтобы король оставил дорогу по суше и отплыл в Антиохию. Людовик заставил византийского наместника пообещать, что воины, сержанты, паломники, которых приходилось покинуть, будут проведены под охраной до Сирии. Пустое обещание: как только король уехал, греки предоставили этих несчастных их участи - турецкому рабству для тех, кто отправился к Святой Земле, голодной смерти - остававшимся у городских ворот.

Сам Людовик прибыл в Антиохию только после трех недель бури на море. Он настолько поиздержался, что Эврару де Бару пришлось вновь прийти ему на помощь и отправиться в Акру на поиски средств. [117]

Людовик VII никогда не забывал содействие, оказанное ему орденом Храма на Востоке.

Мы не видим, не можем себе представить, как бы смогли прожить хотя бы миг в этих краях без их [тамплиеров] помощи и их участия, - писал он Сугерию. - Мы никогда не испытывали недостатка в этой помощи, начиная с первого дня нашего прибытия и до сего момента, когда сии письма нас покидают, и они продолжают выказывать себя все более услужливыми. Мы же просим вас удвоить расположение по отношению к ним, чтобы они смогли почувствовать, что мы просили за них. Более того, мы уведомляем вас, что они нам одолжили значительную сумму, в свою очередь получив ее взаймы под собственную их ответственность. Эта сумма должна быть возвращена им из страха, чтобы Дом их не был опозорен или погублен. Мы не должны ни вынудить их нарушить свое слово, ни опозорить всех нас вместе. Умоляем же вас выплатить им без промедления сумму в две тысячи марок серебром. [118]