История от зверушек

После Осиных «подвигов» у меня распухли руки так, что я не могла удержать сына при посадке на горшок, и мы на несколько дней поехали «зализывать раны» к родителям мужа. Тогда свёкр со свекровью и мужниным дедушкой жили в центре, в бывшем купеческом доме с двумя балконами. Через кухонный балкон к ним с крыши ходили одновременно не менее пяти котов и кошек.

Ну, как ходили? Приходил покушать и отдохнуть большой пушистый кот Пупа Азизбеков, друг детства племянницы мужа, он же дедушка нашего следующего кота Зёбы, но про Зёбу потом. Постоянно проживали — спали и столовались — простая, тигровой раскраски, кошечка Софа, самая старшая, и черно-белая изящная Ксяпа, любимица свёкра и любительница свежих огурцов. Были еще чёрные котята, а потом коты. Свекровь подбирала всех, кто выкатывался ей под ноги, кого ей подбрасывали под дверь, или оставались котята, которых рожали актуальные кошки.

Когда мы только поженились, то прожили здесь всю мою беременность. Одновременно с нами, как раз, проживал один такой, подобранный под лавкой в парке, котик Хосе Игнасио (названный в честь героя бразильского сериала «Просто Мария»), чёрный и горбоносый. Очень скоро он был переименован в Гнусика. Гнусик выкрал и поломал перо павлина — подарок мужа, ощутимо пнул нашего будущего наследника, когда тот ещё сидел у меня в животе (царапины на животе остались). Потому что, кто-то шёл в кухню, он решил, что это обязательно его покормить, и резко стартовал у меня с колен. Свекровь за него обижалась, и просила Гнусиком не называть. Хосе Игнасио!

Венчала весь этот зверинец маленькая розово-рыжая болонка Юта, подруга дедушки. Старая дева не потому, что никому не нравилась, а потому что не считала себя собакой. Кем она себя считала — неизвестно, но не собакой, однозначно. К кошкам относилась индифферентно, они ей не мешали. От собак шарахалась. Мы с мужем по вечерам выходили с ней погулять. Гуляли всегда без поводка, Юта не терялась, хотя была уже подслеповата. Подруга дедушки — потому что дедушка тоже с ней гулял, потому что она предпочитала находиться, в основном, у него в комнате, и спала с ним. Меня восприняла безоговорочно, с нами тоже спала.

До неё, мне рассказывали, была Чапа, но я её не застала. Чапа — собака с мировой скорбью во взгляде, как говорил один из соседей, как-то раз принесла домой кольцо копченой колбасы. Внесла свою долю в семейный бюджет. Просто посидела возле дверей булочной, которая была внизу, возле подъезда, провожая этим своим взглядом прохожих. И кто-то не выдержал, угостил. Добытчица.

Сима тоже как-то раз попыталась таким же образом внести свою долю, поймав голубя. Она уже несла его, дохлого, домой, я перехватила её на лестнице. Чуть в обморок не упала.

После благополучного решения вопроса с Осей, я стала ловить себя на мысли, что, кажется, начинаю бояться животных. Шарахалась от сумки с видеокамерой, принимая её за чёрного кота. По ночам просыпалась, в ужасе, мне казалось, чёрный кот стоит на тумбочке возле детской кроватки и смотрит на ребёнка. Клин клином вышибают, и, вместо чёрного кота, мы завели себе огромного шестидесятикилограммового двухлетнего русского чёрного терьера6 Джоя, собаку, которая сделала из меня человека.

Джой

Одно из моих сочинений7 начинается словами, которыми заканчивается предыдущая глава: «Посвящается Джою, собаке, которая сделала из меня человека». Хотя, он там и не главный герой.

Джой появился в тот момент, когда был нам очень нужен. И мы ему были нужны.

Говорят, русский чёрный терьер — собака одного хозяина. Мы познакомились, когда Джою исполнилось два года (как и моему сыну), и прожил он с нами всего два года. Но каких!

Предыдущие хозяева вынуждены были отказаться от Джоя то ли потому что у кого-то в семье началась аллергия на собачью шерсть, то ли они всей семьей уезжали в Израиль, и не могли его с собой взять, в общем тайна, покрытая мраком. Его забрала к себе кинолог, у которой на тот момент во дворе частного дома уже проживали три своих огромных собаки, и Джою пришлось зимой несколько дней провести в гараже. А до этого он явно жил в квартире, потому что первое время, пока не привык, когда заходили в подъезд, пытался подняться на этаж выше. В общем, настрадался. Поэтому, наша семья тоже была для него спасением. Правда, Джой до этого явно не жил с детьми.

Смотрины состоялись снежным днем, в конце декабря, на вокзале, возле дежурной части милиции, куда его привезла кинолог, коллега моего мужа. Огромный, лохматый, с густым кучерявым чубчиком, закрывавшим глаза, но с отменной реакцией, первое, что сделал Джой — это уложил в сугроб подвыпившего мужичка с сильным перегаром, проходившего в ненужной близости за спиной двух девчонок (меня и кинолога). Позже, муж с другом привезли пёселя к нам домой на машине. Получается, муж подарил мне Джоя на Новый год.