История отечественной философии XI-XX веков

Митрополит Даниил, опираясь на определения философии, данные Иоанном Дамаскиным, вносит свои коррективы в понимании сути философского знания. В его мировоззрении философия во многом перенацеливалась с размышлений о жизни на жизнь в истине. Философия начинает трактоваться как устремление ума к Богу, твердое следование православной вере и христианским заповедям. Комментируя определения философии, данные митрополитом Даниилом, В. В. Мильков пишет, что «…это был род сугубо практической философии, которая, согласно аристотелевской классификации, противостояла философии теоретической. Если первая нацеливала на осмысление бытия как самоценного освоения действительности, то вторая всецело фокусировалась на размышлениях о нравственно-совершенном поведении… Данная религиозная традиция не содержала установок на обретение новых знаний. Вся философия сводилась к непогрешимому поведению, открывавшему путь к достижению высшей мудрости»34. В данном комментарии содержится точная характеристика устремленности интеллектуального поиска митрополита Даниила, хотя, как нам кажется, несколько преувеличенно заявление, что указанная традиция не содержала установок на получение новой информации, так как достижение высшей мудрости все же предполагало освоение новых знаний.

Практическая направленность философского знания указывается и Максимом Греком. В своем письме боярину Федору Карпову, Максим Грек восхваляет философию как науку весьма достойную, предназначенную для «доброго украшения нрава» и установления порядка в обществе. В связи с этим, значение философа, по мнению Максима Грека, выше царского.

Максим Грек разделяет философию на «внутреннюю» и «внешнюю». Первая есть христианская мудрость, вторая – знания языческих мудрецов. Польза второй заключается в том, что с помощью нее совершенствуется мышление человека35.

Свое, достаточно развернутое и многоаспектное, видение философии предложил Юрий Крижанич. В трактате «Политика» он пишет: «…человеку от рождения даны два дара, которых лишены бессловесные животные: разум, – чтобы [он] мог научиться мудрости, и руки, – чтобы мог делать мудреные или искусные вещи… Мудростью называется знание наиважнейших и наивысших вещей. А именно: о Боге, о небе, о земле, о человеческих нравах, о законопорядке и обо всяких великих, господских, премного важных и необходимых вещах. Знание – это понимание причин вещей, и знать – это [значит] понять причины вещи. А кто не знает причин, не знает и самой вещи. Философия или мудролюбие – это греческое и неудобное для нашего языка слово, и по-нашему правильнее [будет] называть ее «заботой [о мудрости]» и «желанием мудрости», а философа [звать] – «рачителем мудрости»… Из всего, что доселе было сказано, явствует, что философствовать или мудрствовать [это] не что иное, как думать о причинах всяких вещей и выяснять, отчего, из чего, каким образом и для чего происходит то или это»36.

В рассуждениях Юрия Крижанича сказывается традиция античного видения философии. К примеру, он пишет, что «…всякий разумный муж должен быть философом в тех делах, которыми он занимается, особенно [если он] политик или какойлибо начальник. Если начальник хочет верно судить о вещах, он действительно должен понять причины многих и премногих вещей. Ибо никто не судит верно о какой-либо вещи, если не знает, от какого корня и вершины она происходит или отчего, из чего, как и для чего она сотворена. Короче говоря, философия – это не [особое] искусство или наука, а скорее тщательная и обдуманная рассудительность или опытность в суждении о всех вещах. Ибо философия учит правильно судить обо всех вещах, не ошибаться и не заблуждаться. Философ и ничего не знает, и знает все.

Подлинный философ ничего не умеет делать и обо всем может судить»37.