История отравлений власть и яды от античности до наших дней

Сознание людей Средневековья связывало тиранию с отравлением задолго до эпохи Возрождения и нового открытия античной культуры. Ее иллюстрировала, например, знаменитая фреска Амброджо Лоренцетти конца 1330-х гг. во Дворце общественных учреждений в Сиене, в которой частично отражена политическая философия того времени. В изображенной на одной из стен Аллегории дурного правления тиран представлен в образе дьявола, держащего кубок с ядом. Аристотель называл физическое устранение своих врагов в числе прочих злодеяний тирана, хотя и не придавал значения; тому, как это устранение осуществлялось. Эгидий Римский в трактате «О правлении государей», предназначенном для Филиппа Красивого, со своей стороны, писал, что тираны «уничтожают и отравляют своих собственных братьев и тех, кто близок к ним по роду, для того, чтобы забрать себе их собственность и стать их наследниками». В знаменитом пассаже из трактата Жана Жерсона Vivat Rex, написанного в 1405 г., для обозначения тирании снова воспроизводилась метафора яда. В нем говорилось, что она разрушает тело королевства, которое буквально лишается своей сущности, поскольку тирания «перетягивает» все к себе (образ основывался на игре слов: tyran — тиран, t/rer — тянуть). Итальянский автор эпохи Возрождения Поджо Браччолини оценивал tox/cat/o как порок, органически связанный с чрезмерной и злоупотребляющей властью тиранов. В сознании противников абсолютной монархии и сторонников традиционных «свобод» эта связь прочно держалась и в XVI в. В 1575 г. появилась книжка с показательным названием «Антияд». Она отвечала на абсолютистские теории сьера Понсе, согласно которым в королевство следовало бы импортировать турецкую систему власти. Еще одно сочинение, призванное «служить противоядием» сочинению Понсе, вышло в 1576 г. В нем автора упрекали в отравлении (empo/sonnement) идеями пятнадцати или шестнадцати французских вельмож, которые, как считалось, поддерживали политику Генриха 111. Ничего удивительного, что там же этому королю приписывалось множество убийств. Одни преступления он совершал открыто, ради демонстрации своего могущества, при том что его власть оспаривалась (таким было убийство герцога Гиза). Другие, призванные открыть Генриху дорогу к трону, а затем устранить все угрозы его единовластию, — осуществлялись тайно, с помощью яда (так были убиты его последний брат и его мать).

Генрих 111, последний представитель династии Валуа, великолепно подходил на роль короля-тирана. Но не стоит забывать и его предшественников. В 1298 г. Адольфа Нассау изображали тираном, мечтавшим в первую очередь отравить герцога Австрийского, короля Германии. В 1306 г.

утверждали, что король Франции отравил молодую принцессу Филиппину Фландрскую. До этого ее десять лет держали взаперти во Франции, чтобы помешать ее браку с наследником английского престола. Эту историю, впрочем, рассказывал один только Джованни Виллани, и она отлично вписывалась в негативный образ Филиппа IV, бытовавший в Италии.

Согласно французскому источнику, Ричард 11 в 1398 г. отравил герцога Томаса Глочестера, могущества которого боялся. Спустя два года, согласно английскому источнику, аналогичныйконецякобы постиг его семнадцатилетнего сына Хэмфри, и убийцей также стал тиран-отравитель. Однако после низложения и ареста Ричарда 11 подвергли суду. В то же время в актах процесса упомянутые события не обнаруживаются. В них не указано, как именно король устранял своих противников, и нет никаких аргументов, которые подтверждали бы связь тирании Ричарда с его пристрастием к отравлениям.

Кастильекий хронист Лопез де Айала приписывал употребление яда королю Педро Жестокому против Жуана Альфонсо де Альбукерке, который имел несчастье поселиться вместе с инфантом Арагонским. Педро Жестокий послал врача убить жертву.

В Италии государство выглядело совсем по- другому. Сомнительная легитимность государей сопровождалась такими же сомнительными действиями. В сеньории Ломбардии, ставшей потом герцогством Миланским правителям было все равно, как уничтожать своих соперников. Они травили друг друга без малейших колебаний. В гербе рода Висконти изображалась змея. В 1355 г.

Бернабо и Галеаццо Висконти отравили своего брата Маттео из опасения, что он отравит их. Возможно, Галеаццо в 1368 г. стал убийцей еще и Лайонела Кларенса, супруга Виоланты Висконти. А вот Бернабо в 1385 г. сам погиб от яда своего племянника Джан-Галеаццо. В 1494 г. неожиданно умер двадцатилетний наследник миланского герцога. Не обошлось, вероятно, без участия дяди скончавшегося принца — Франческо, которыйрас- пространил слух о том, что его племянник болел венерической болезнью. Карл VIII знал об этом отравлении от одного из своих врачей, который видел проступившие на теле знаки яда. Во время визита в Павию к герцогу Лодовико Моро он об этом говорил. Однако Лодовико в своих письмах отрицал убийство.