История отравлений власть и яды от античности до наших дней

В 1712 г. разразилось новое скандальное дело. Появилось обвинение против монаха-кордельера, который готовил покушение на внука «короля- солнце», Филиппа V Испанского. Он делал это якобырадиинтересов ФилиппаОрлеанского, который ненавидел испанского короля. В 1714 г. поутихший, но тлевший слух снова разгорелся в связи со смертью герцога Беррийского, брата умершего два года назад дофина. По мнению медиков, черная рвота свидетельствовала, что «болезнь по своей природе происходила от яда». На естественном характере болезни, той же самой, от которой умерли дофин и дофина, настаивал аптекарь Бульдюк. Тем не менее Шираку, врачу Филиппа Орлеанского, не позволили осмотреть герцога Беррийского и сделали это для того, чтобы поддержать интригу. Король разрешил племяннику не участвовать в траурной процессии в Сен-Дени, поскольку тот опасался новых публичных оскорблений. Вскоре после этого заболела герцогиня Орлеанская, что вызвало новый поток клеветы на ее мужа. «Задача врагов герцога Орлеанского состояла в том, чтобы убедить весь Париж, всю Францию и иностранные государства, будто все несчастья королевского дома случаются по вине этого принца», — писал Сен-Симон. Покоя герцогу Филиппу не обеспечило и восшествие на престол Людовика XV. В 1721 г. маленький король заболел, и «среди публики распространились слухи о яде», — как писал автор дневника того времени. Их пустил королевский медик, высказавший опасение, что короля отравили, и намекавший на то, кто именно это сделал. Придворная клика не только охотно верила, но и приукрашивала: «Искусство Цирцеи и Медеи / Стало его единственным удовольствием […] / Так, сыновья, оплакивающие отцов, / Падают, сраженные одними и теми же ударами, / Брат следует за братом, / Супруга опережает супруга», — таковы были изданные в 1720 г. «Филиппики», памфлет в стихах, пользовавшийся успехом. Племянник Людовика XIV подвергалея в нем поношению и покрывался позором. В дневнике д’Аржансона в связи с коронацией Людовика XV выражался экстаз по поводу чудесного спасения принца, «единственного отпрыска многочисленной семьи, которая целиком погибла, как подозревали, от яда».

Герцога Филиппа беспрестанно травили ядом клеветы, но при этом ему угрожал и вполне реальный яд. Герцогиня Мэнекая в 1718 г. заявляла, что на свой манер отомстит герцогу Орлеанскому. Относительно этой дамы, воспитанной «ведьмой» Ментенон и имевшей, следовательно, хорошую школу, также говорили, будто онаотравила нескольких человек. Известны три планировавшиеся или осуществленные попытки покушения на Регента в 1719 г. Возможно, впрочем, что влиятельный в то время аббат Дюбуа умышленно распространял слухи, дабы заклеймить испанских врагов.

Версаль не владел монополией на употребление яда. Между европейскими дворами существовали родственные связи, все они были похожи и функционировали примерно одинаково. Сведения о соответствующих делах сохранились в мемуарах и письмах. В 1677 г. говорили о покушении на польского короля; ему подали к кофе сахар, смешанный с мышьяком. В 1675 г. умер герцог Пьемонта и Савойи, и подозрения падали на маркиза де Ливурна. По странному совпадению как раз в это время в Пьемонте находился химик Вананс, замешанный в «деле ядов» и в польском деле. Это дело, в котором менялись традиционные роли францу- за-жертвы и итальянца-отравителя, Людовик XIV стремился замять, поскольку оно грозило испортить отношения Парижа и Турина. В 1676 г. едва не погибла любовница нового герцога, дочь герцога де Люиня; противоядие ей дал сам герцог. «Она пользовалась милостями, располагала благоволением своего любовника, но внушала опасения министрам. Ее возвышение порождало их ненависть. Она была отравлена. Герцог Савойский дал ей редкое противоядие, которое, к счастью, соответствовало принятому яду», — не без удовольствия рассказывал Сен-Симон. В центре данного эпизода оказывалась фаворитка, которой, по общему мнению, не подобала политическая роль. Освободить монарха от такой вредоносной любви

Мог только яд.

Пары ядов витали и над испанским двором, тесно связанным с французским. В 1689 г. двадцатисемилетняя королева Мария-Луиза Орлеанская, племянница Людовика XIV, умерла от молока,