Причины отравления сеньора Гуго д’Амбуаза в 1153 г. непонятны. Хронист сообщил, что он мгновенно скончался во время трапезы, став жертвой яда своих врагов, которые лестью завоевали дружбу его брата. Виновные обозначены здесь словом milztes — ничто не может лучше иллюстрировать тот факт, что речь шла об отношениях между Рыцарями. А вот способы действия оказались совсем не рыцарские. Сначала жертве приготовили ловушку, вошли к ней в доверие, проявив гостеприимство, означавшее по традиции согласие и мир. Впрочем, сообщение это всего лишь передавало слух, порожденный обстоятельствами смерти сеньора. И все же даже предположение подобного преступления свидетельствует, что мысль о возможности использования отравления появлялась в умах рыцарей. Жила она и на самой верхушке общества: в головах королей и принцев.
Существовали ли особо опасные с точки зрения отравления дворы? Согласно средневековым авторам, эта опасность зависела от устройства власти. В XII в. политическую мысль стимулировал расцвет хорошо структурированных монархий: Сицилийского королевства, Англии. Писатели предостерегали правителей от злоупотребления властью, которое могло бы повлечь за собой неприятные последствия. Иоанн Солсберийский в «Поликратике» утверждал, что служба государю увеличивает напряженность внутри дворов. Придворные боролись друг с другом за внимание государя, иногда применяли колдовство, дабы подчинить себе его личность. Они могли даже покушаться на жизнь государя или его наследника, если опасались изгнания или немилости. В таком случае, по мнению писателя, яд мог получить широкое применение.
Таким образом, в «Поликратике» Иоанна Солс- берийского или у автора начала XIII в. Жиро из Камбрэ яд выступал едва ли не символом тирании.