История падения Польши

Австрийский союз принес мало пользы и при Иосифе; нельзя было ждать лучшего при его преемнике Леопольде, а между тем Пруссия продолжала находиться относительно России в угрожающем и раздражающем положении, и две войны — Турецкая и Шведская — не обещали скоропрекратиться. Печально начался 1790 год: мирное предложение, сделанное Россиею Швеции посредством испанского посланника, осталось без действия; Польша заключила союз с Пруссией. "Мучит меня теперь несказанно (писала Екатерина Потемкину), что под Ригою полков не в довольном числе для защищения Лифляндии от прусских и польских набегов, коих теперь почти ежечасно ожидать надлежит. Король шведский мечется повсюду, как угорелая кошка. Долго ли сие будет, не ведаю; только то знаю, что одна премудрость Божия и Его всесильные чудеса могут всему сему сотворить благой конец. Странно, что воюющие все хотят и им нужен мир, Шведы же и Турки дерутся в угодность врага нашего скрытного, нового европейского диктатора (короля Прусского), который вздумал отнимать и даровать провинции, как ему угодно: Лифляндию посулил с Финляндиею Шведам, а Галицию Полякам; последнее заподлинно, а первое моя догадка, ибо шведский король писал к испанскому министру, что, когда прусский король вступит в войну, тогда уже без его согласия нельзя мириться, да и теперь ни на единый пункт, испанским министром предложенный, не соглашается, а требует многое себе по-прежнему" 136. На другой день императрица писала: "Если визирь выбран с тем, чтобы не мешать миру, то, кажется, ты нам вскоре доставишь сие благополучие; с другой же стороны дела дошли до крайности. Естьлиб в Лифляндии мы имели корпус тысяч до 20, то бы все безопасно было, да и в Польше перемена ускорилась".

Весною Густав III возобновил неприятельские действия. На сухом пути они были по-прежнему незначительны; но на море произошли два важных сражения, представившие быструю перемену военного счастия; в первом русские одержали блистательную победу над шведским флотом, запертым в Выборгском заливе; во втором — потерпели поражение от шведов: "После сей, прямо славной победы (писала Екатерина Потемкину) шесть дней (спустя) последовало несчастное дело с гребною флотилиею, которое мне столь прискорбно, что после разнесения Черноморского флота бурею ничто столько сердце мое не сокрушило, как сие" 137.

Но последняя победа дала только возможность Густаву III с честию окончить войну, для продолжения которой он не имел средств. Поэтому новое предложение России было принято — и 3 августа 1790 года заключен был Верельский мир: границы обоих государств остались те же, какие были до войны; Густав обязался не вмешиваться в дела турецкие; Екатерина отказалась от права вмешиваться во внутренние дела шведские. "Велел Бог одну лапу высвободить из вязкого места (писала Екатерина Потемкину). Сего утра я получила от барона Игельстрома курьера, который привез подписанный им и бароном Армфельдом мир без посредничества. Отстали они, если сметь сказать, моею твердостью личною одною от требования, чтоб принять их ходатайство у Турок" 138. Оставалось покончить с последними. "Одну лапу мы из грязи вытащили; как вытащим другую, то пропоем аллилуйя", — читаем в другом письме 139. Потемкин писал, что стал спать покойно с тех пор, как узнал о мире со шведами. Императрица отвечала: "Ты пишешь, что спокойно спишь с тех пор, что сведал о мире с Шведами; на сие тебе скажу, что со мною случилось: мои платья все убавляли от самого 1784 года, а в сии три недели начали узки становиться, так что скоро паки прибавить должно меру; я же гораздо веселее становлюсь" 140.

ГЛАВА VIII

"Вытащить другую лапу из грязи", то есть покончить войну с Турциею честным миром, было дело очень трудное. Пруссия и Англия, а за ними Голландия и Польша сохраняли прежнее враждебное положение относительно России и Австрии, по-прежнему грозили войною, если императорские дворы не помирятся с Турциею с восстановлением прежних условий, существовавших до войны (statu quo). В Берлине было в это время две партии: партия войны, главою которой был Герцберг, желавший во что бы то ни стало приобрести для Пруссии Данциг и Торн от Польши, и партия мира, главою которой был любимец короля Бишофсвердер. В Англии не хотели воевать за Турцию с Австриею и Россиею — хотели союзами и вооружениями напугать их, заставить заключить с Турциею мир statu quo. Английским посланником в Берлине был Еварт, имевший сильное влияние на прусские решения по своим способностям и энергии; официальным представителем России в Берлине был Нессельрод; но в то же время важные сношения были ведены другим дипломатом, Алопеусом, не имевшим официального значения.