История папства

Однако успех папской дипломатии был кажущимся, а не действительным: опалой Лютера нельзя было подавить широкое социально-политическое движение, развернувшееся в Германии, а поражение французов имело лишь временный характер. Борьба за обладание Италией вскоре возобновилась. Кроме того, укрепление испано-германской империи на севере, при господстве Испании в Неаполе, угрожало папству поглощением Италии испаногабсбургской династией, и при всей благосклонности папства к Испании с этим нельзя было мириться ни одному "представителю бога на земле". Невыносимая эксплуатация империей итальянского населения ускорила развязку. Папа стал сначала тайно склонять к измене императору одного из наиболее выдающихся испанских полководцев, а затем, когда его козни были раскрыты, он сбросил маску, начал деньгами и наемными солдатами поддерживать восставший против императора Милан, вступил в переговоры о помощи с Венецией и заключил союз с Францией, только что разбитой императором и горевшей желанием отомстить за свое поражение. В тот момент, когда папа, надеясь на франко-венецианскую помощь, двинул против Милана свои наемные войска, по большей части швейцарского происхождения, собравшемуся в Шпейере рейхстагу надлежало принять решение о все усиливавшемся лютеранском движении. Было совершенно неестественно, чтобы папа, находившийся фактически в войне с империей, мог рассчитывать, что имперский сейм станет защищать в Германии интересы папства. С другой стороны, вполне правильно можно было полагать, что императорское правительство использует народное антипапское лютеранское движение для нанесения удара по Льву X, подобно тому как имперские солдаты по ту сторону Альп должны были подорвать военные силы папства и его союзников.

На имперском Шпейерском сейме 1526 г. у сословных представителей "развязались языки", и по адресу папы послышались совершенно новые слова. Императорским указом было постановлено, что в делах религии каждый имперский чин руководствуется чувством ответственности перед богом и императором. В делах религии папа в Германии отныне, следовательно, авторитетом не должен был считаться. Зародилась "независимая" немецкая церковь, целиком оказавшаяся во власти князей.

Для папы и римской католической верхушки не было больше места в руководстве немецкой церковью. Отныне руководство религиозной жизнью империи фактически должно было принадлежать исключительно владетельным особам, тем князьям и владыкам, которые имели право участия в имперских сеймах (рейхстагах) и которые, согласно постановлению 1526 г. в Шпейере, устанавливали "свою" религию в пределах "своей" земли, как гласила формула: "cujus regio, ejus religio" ("чье правление, того и вера"). Это было усиление абсолютизма в пределах маленьких территорий, на которые была разбита Германия.

Немедленно после Шпейерского рейхстага саксонский и гессенский князья и другие владетельные особы, нуждавшиеся в средствах и давно с завистью смотревшие на обширные земельные богатства католической церкви, отнимавшей добрую половину имущества, которое они сами могли бы награбить, стали делать из решения 1526 г. практические выводы, и Реформация настолько окрепла, что преодолеть ее становилось невозможно.

"В вопросе о секуляризации,- заметил как-то Лютер,- даже папистские дворянчики были лютеранами". В самом воздухе носилась мысль, что секуляризация земли оказывает огромную услугу одновременно и государству и религии. Лютер, однако, доказывал, что богатая добыча не должна растрачиваться по мелочам, а потому лишь князьям надлежит взять это "богоугодное дело" в свои руки.

Мало того, он напоминал князьям о возможности повторения крестьянских восстаний и требовал держать в суровой узде народные массы, для чего считал необходимым существование более или менее крупных княжеств. Слишком дробные территории, по мнению Лютера, не могли бы справиться с народными вспышками и брожением. Хотя и "папистские дворянчики заявляли себя лютеранами", тем не менее отдельные крупные князья обвиняли лютеранское учение в том, что оно ответственно за Крестьянскую войну 1525 г., и баварский герцог отверг "в корне реформацию", так как она "в недрах своих" содержит народные бунты. Он остался поэтому верен католицизму и не хотел продать себя за "лютеранскую похлебку". Однако курфюрст саксонский оставался главнейшей опорой Лютера в его выступлениях против старой религии.

Несмотря на беспощадное подавление крестьянской войны, народные массы Германии были воодушевлены тем, что во многих частях империи прекратились тяжелые повинности в пользу Рима, как того требовали постановления Шпейерского рейхстага. Но и рыцари ссылались на эти же постановления, когда стали захватывать монастырские и церковные земли; купцы же начали вытеснять конкурировавших монахов, имевших в своих монастырях дешевую рабочую силу. С другой стороны, и император возбуждал вражду к папе, обвиняя его в том, что он изменническим образом начал войну в Северной Италии.