История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага (книга 2)

В душе миссис Болтон внезапно шевельнулось подозрение, что эта разряженная девица — актерка, а может, что и похуже.

— А зачем вам нужна Фанни? — спросила она.

— Я — дочь леди Клеверинг. Имя сэра Фрэнсиса Клеверинга вам знакомо? И мне очень, очень хочется увидеть Фанни Болтон.

— Заходите, мисс… Бетси-Джейн, где Фанни?

Бетси-Джейн отвечала, что Фанни пошла в подъезд э 3, из чего миссис Болтон заключила, что она, верно, у Стронга, и послала девочку поискать ее там.

— У капитана Стронга? Так пойдемте к капитану Стронгу! — воскликнула мисс Бланш. — Я с ним хорошо знакома. Скорее, малютка, проводи нас к капитану Стронгу! — заторопилась мисс Бланш, потому что в комнате резко пахло вымытым полом, а богиня не выносила запаха простого мыла.

Когда они уже поднимались по лестнице, некий джентльмен по имени Костиган, прохлаждавшийся в ту пору во дворе и успевший запустить глаза под шляпку Бланш, заметил, ни к кому не обращаясь:

— Дьявольски интересная девица, ей-богу! Это она к Стронгу и Алтамонту пошла: к ним всегда интересные девицы ходят… Э, что там стряслось? — спросил он немного спустя, подняв глаза к окну, из которого неслись пронзительные вопли.

Услышав голос женщины, попавшей в беду, неустрашимый Кос ринулся вверх по лестнице со всей быстротой, на какую были способны его старые ноги. На полпути его чуть не сшиб слуга Стронга, спускавшийся ему навстречу. Добравшись доверху, Кос стал что есть силы колотить в дверь. Дверь приоткрылась, в щели показалась голова Стронга.

— Это я, голубчик. Что там за шум? — спросил Костиган.

— А подите вы к дьяволу, — раздалось в ответ, и дверь захлопнулась перед красным носом старого Костигана.

Оскорбленный до глубины души, он поплелся вниз, бормоча проклятья и грозя потребовать удовлетворения. Читателю же повезло больше, чем капитану Костигану: сейчас он узнает тайну, которую не пожелали открыть этому храброму офицеру.

Мы уже знаем, что мистер Алтамонт был широкая натура и, когда у него заводились деньги, тратил их не считая. По природе гостеприимный, он не знал лучшего удовольствия, как выпить в компании, так что и в Гринвиче и в Ричмонде никого не встречали с такой радостью, как посланника набоба Лакхнаусского.

Полковник ждал гостей и в тот день, когда Бланш и миссис Боннер поднялись в квартиру Стронга: он пригласил мисс Делаваль из** Королевского театра и ее мамашу миссис Ходж прокатиться с ним вниз по Темзе, и было условлено, что они зайдут за ним, а потом все вместе отправятся на пристань. Вот так и случилось, что когда миссис Боннер и "Mes larmes" дошли до двери, у которой стоял слуга Алтамонта, Грэди, тот весьма любезно предложил им войти и ввел их в гостиную, где их, судя по всему, ожидали: на столе даже красовались два букета — свидетельства галантности Алтамонта, купленные с утра на Ковент-гарденском рынке. Бланш понюхала один из букетов, ткнулась в него своим изящным носиком, а потом стала обследовать комнату — заглянула за занавески, рассмотрела книги, картины и висевший на стене план Клеверингского поместья, и попросила слугу доложить о них капитану Стронгу, а потом почти забыла о его существовании и о том, что она пришла сюда, чтобы повидать Фанни Болтон, — до того ее увлекло это новое приключение, до того непривычно, приятно и смешно было чувствовать себя в холостой квартире, в таком причудливом старинном уголке лондонского Сити!

Грэди тем временем подхватил пару вместительных, до блеска начищенных сапог и исчез в хозяйской спальне. Бланш едва ли успела заметить, что сапоги очень большие, совсем не по ноге капитану Стронгу.

— Женщины пожаловали, — сообщил Грэди, помогая хозяину натянуть сапоги.

— А вы им не предложили стаканчик? Грэди вышел в гостиную.

— Он говорит… выпить чего-нибудь желаете?

Бланш, которую этот бесхитростный вопрос очень позабавил, звонко рассмеялась и, в свою очередь, спросила миссис Боннер:

— Как, желаем мы чего-нибудь выпить?

— Не хотите — не надо, — буркнул мистер Грэди. В словах Бланш он усмотрел насмешку, гостьи ему но понравились, и он их покинул.

— Ну, как, желаем мы чего-нибудь выпить? — повторила Бланш и снова рассмеялась.

— Грэди! — рявкнул голос из спальни, и миссис Боннер вздрогнула.

Грэди не отозвался; откуда-то издалека донеслось его пение: он уже был наверху, в кухне, и напевал за работой.

— Грэди, сюртук! — снова гаркнул голос за сценой.

— Это не мистер Стронг, — сказала Сильфида, все еще смеясь. — "Грэди, сюртук!" Боннер, кто это такой "Грэди, сюртук"? Пожалуй, нам лучше уйти.

Боннер еще не пришла в себя от удивления, в которое поверг ее таинственный голос.

И тут дверь спальни отворилась, и человек, кричавший "Грэди, сюртук!", появился на пороге без оного.

Он кивнул гостьям и прошел через гостиную к лестнице.

— Прошу прощенья, милые дамы… Грэди! Да подайте же мне сюртук!.. Ну-с, мои дорогие, погода прекрасная, мы с вами отлично…

Он умолк. Ибо тут миссис Боннер, глядевшая на него с невыразимым испугом, взвизгнула "Амори! Амори!" и вне себя откинулась на спинку стула.