История Первого Болгарского царства

Проблемы, терзавшие Византию в течение нескольких последующих десятилетий, предоставили Тервелю новые возможности для вмешательства в дела империи. В 712 г., как если бы решившись мстить своему другу Юстиниану, булгарский хан вторгся во Фракию, опустошая земли вплоть до Золотых ворот Константинополя, и удалился, нагруженный добычей и без потерь[68]. В 716 г., когда арабское вторжение на императорские земли стало уже неизбежным, эфемерный император Феодор III пожелал укрепить свои позиции, заключив договор с Тервелем. Этот договор стал первым булгарским договором, условия которого нам известны. Он, прежде всего, устанавливал границу между Болгарией и империей: она должна была проходить у Мелеоны — неизвестное нам место, которое, вероятно, означает какой-то пик на великой монастырской гряде, такой, как высоты Бакаджика. Возможно, граница теперь прошла по линии, позднее укрепленной булгарами и получившей известность под названием Великая Стена Фракии: извилистой линии, растянувшейся на несколько миль от северного берега залива Бургас в юго-западном направлении, через Бакаджик до реки Марицы. Еще дальше на запад страна также оставалась не заселенной, поэтому здесь мы не можем провести четкую границу. Вторая статья договора предусматривала выплату императорским двором хану дани платьями и шкурами стоимостью в 30 фунтов золота (около 1350 фунтов) в течение года. Третья статья — обмен заключенными и возвращение беженцев, даже тех беженцев, которые были враждебно настроены к существующим правительствам — императорские гражданские войны должны были принудить многих интриганов из империи искать убежище в Болгарии. Четвертая статья оговаривала свободную торговлю и связи купцов двух стран, также она утверждала, чтобы купцы имели паспорта и печати, без которых товары подлежали конфискации[69].

Следующий император Феодосий продлил действие договора; а его преемник, Лев Исаврийский, очевидно, подтвердил его через своего посланника, Сисинна Риндакия. В 717 г., когда арабы предприняли вторую великую осаду Константинополя, Тервель помог защитникам империи, совершив набег на арабский лагерь и получив большую прибыль[70]. Но в следующем году, после того как арабы бежали, Тервель уже не был настроен благожелательно по отношению к императору Льву и даже позволил вовлечь себя в интригу в пользу бывшего императора, который родом был из Фессалоник и имел поддержку Сисинна. Однако дело ничем не завершилось, и некоторое время спустя, в мае 718 г., Тервель умер[71].

Царствование Тервеля не было спокойным, а его политику можно назвать изменчивой и упрямой. Однако она вполне была оправданна его достижениями. Готовность хана вмешаться в решение внутренних проблем империи, несмотря на нарушения мира со стороны императора, сделала его слишком ценной фигурой в императорской политике. В те сложные годы ни один император не мог позволить себе начать поход против булгар ради уничтожения агрессивных варваров. Юстиниан II, который один предпринял краткую и закончившуюся бедствием попытку похода против Болгарии, не осмелился более повторить эксперимент, страшась потерять свою лучшую поддержку в лице хана. Тем временем незаменимый Тервель укрепил собственные позиции. Граница его государства была отодвинута дальше на юг через Гем, охватив Загорию, и протянулась до Родопских гор. Нам не известно, как далеко на запад она уходила; Сардика и Филиппополь оставались императорскими крепостями, но булгарское влияние в этом регионе постоянно росло; тревожную обстановку для империи создавали интриганы из Фессалоник, находившиеся в тесном контакте с ханом. Но еще более тревожным обстоятельством для императора стало окончательное закрепление булгар на своей земле. Прибывшие на эту территорию кочевники тридцать лет назад сейчас уже управляли царством за Дунаем и во Фракии и при этом находились в безопасности, чтобы иметь возможность получать торговую прибыль. Булгары все еще сохраняли свое племенное отличие от славян; и, кроме территории, расположенной вокруг государственного центра (которая, видимо, оставалась в большей степени булгарской), они являлись только землевладельческой, становящейся аристократией. Их, без сомнения, можно сравнить с норманнами, которым три столетия спустя предстояло организовать отсталых англо-саксов. Но определенное смешение между племенами было неизбежным; хотя еще оставалось много славян, сопротивлявшихся булгарскому вторжению. Нам не известны детали племенного укрепления, но то, что оно происходило, доказано событиями следующей половины столетия. В течение тридцати семи лет после последней интриги Тервеля императорские хронисты ничего не сообщают о булгарах. Даже болгарский «Именинник» не сообщает нам имя его преемника, который правил в течение шести лет, до 724 г. За ним на трон взошел хан Севар, управлявший государством до 739 г.; но о нем мы ничего не знаем, кроме того, что он являлся, как и его предшественники, представителем семьи Дуло. Севар стал последним правителем из великого дома Аттилы[72].