История Первого Болгарского царства

Константин горел желанием провести более успешную кампанию и снова собрал войско против Кардама в июле следующего года. Астролог Панкрат обещал ему славную победу, но он ошибся. Константин прошел до Маркеллы на границе и отремонтировал укрепления; но когда он расположился вблизи булгарской территории, 20 июля Кардам атаковал его со всеми армиями булгарского царства. Юношеский пыл императора и уверенность заставили его вступить в бой без должных приготовлений, и он потерпел жестокое поражение. Император был вынужден удалиться в Константинополь в позоре, оставив деньги, лошадей и свое оружие в руках врага, в сопровождении посрамленных генералов и ложного пророка Панкрата[93].

После этой катастрофы Константин оставил булгар в покое. Тем временем амбиции Кардама росли, и в 796 г. он потребовал от императора выплаты дани, угрожая в противном случае разорить Фракию вплоть до Золотых Ворот. Константин ответил с насмешкой, что он не причинит неудобств старому человеку, заставляя его идти так далеко; напротив, он лично отравится в путь, чтобы встретиться с ним в Маркеллах, и пусть Бог решит, чему суждено произойти. Но Бог был крайне нерешителен. Константин вышел в полном вооружении, дойдя до Версиникия, находившегося вблизи Адрианополя; Кардам, обеспокоенный численностью императорской армии, спрятался в крепости Абролеба[94]. В течение семнадцати дней Константин напрасно призывал булгар к сражению; и в конце концов каждый монарх вернулся домой ни с чем[95].

Снова установился период мира. Был ли заключен между правителями определенный договор, мы не знаем. Современные историки, которые едины в своем порицании императрицы Ирины, склонны представлять, что она платила дань всем своим соседям[96], однако в отношении булгар нет свидетельств для такого утверждения. Императрица определенно жаждала мира; в 797 г. она наконец избавилась от собственного сына, ослепив его, и столь чуждый для матери поступок привел к тому, что она потеряла популярность в народе. Армия всегда была враждебно настроена к ней, а церковь, хотя и могла канонизировать императрицу, не помогла ей в иностранных кампаниях. Но Кардам также желал мира. Его робость во время войн показала, как неуверенно он себя чувствовал в положении правителя. Болгария все еще была неспокойна и слаба; хан, возможно, был полностью занят осуществлением контроля над своими боярами и реорганизацией царства. И поэтому обе страны благодарно восприняли передышку, хотя ни одна не смогла добиться от другой стороны дани.

Однако вскоре Болгария совершенно восстановилась со времени Константина Копронима. Свободная от нападений, благодаря разладу в семье своих противников императоров, она сама выработала путь собственного спасения. Кардам мог ощущать слабость своего положения, но очевидно, что он так никогда и не был смещен с трона. Если бы Константин VI обладал способностями своего деда и тезки, булгары вновь могли оказаться в ситуации анархии. Но победы Кардама должны были послужить усилению его собственных позиций в стране, а вместе с тем и всей Болгарии. Если бы чиновники Константина обратили свои глаза к северу, вместо того чтобы интересоваться, кто мог наследовать императрице, они могли быть обеспокоены и даже встревожены тем, чему только предстояло произойти.

Некоторое время спустя после 797 г. хан Кардам умер, и мы так же не имеем никаких сведений об этом, как и о том, в каких обстоятельствах он принял трон. Императрица Ирина утратила власть в 802 г.; белые лошади более не возили ее по улицам Константинополя. На императорском троне теперь обосновался ее сердечный друг, лицемерный логофет, ставший императором Никифором I, жаждавшим показать всем силу своего правления. Он не догадывался, к чему это приведет его.

Далеко на севере, в долинах и предгорьях Паннонии, Венгрии и нынешней Трансильвании, Аварская империя все еще продолжала свое существование, и под властью авар все еще находилось большое количество булгар, потомков тех древних булгар, которых авары захватили в плен более двух столетий ранее, и потомки четвертого сына царя Куврата и его спутников. Но в конце VIII в. новая сила распространилась к Центрально-Европейской равнине; империя франков, повелителей Франции и Германии, искала способы защитить свою восточную границу, распространяя свое влияние все дальше и дальше к Дунаю. В 791 и вновь в 795–796 гг. франкский король Карл — вскоре, в 800 г., ему предстояло короноваться как императору в Риме, тем самым бросив вызов византийскому императору, — вторгся на территорию авар, поддерживаемый их своенравными славянскими вассалами. Сопротивление авар было слабым; к концу века франкское доминирование достигло берегов реки Тисы.