Читаем История Петербурга наизнанку. Заметки на полях городских летописей полностью

История Петербурга наизнанку. Заметки на полях городских летописей

Конечно, далеко не все перечисленные города поддерживают и развивают бренд «белые ночи». Но вот Архангельск, например, действует весьма настойчиво. В этом городе есть немало заведений, названных в честь белых ночей, регулярно проводится фестиваль современного искусства «Белые ночи», и мало того: масштабная милицейская операция по выявлению гуляющих в ночное время подростков, устроенная летом 2009 года, была также названа «Белые ночи». Веское свидетельство того, что архангелогородцы считают бренд своим собственным.

А в городе Нижневартовске Тюменской области с 1970-х годов ежегодно устраиваются городские праздники, приуроченные к белым ночам. Еще один претендент на бренд, пусть и не столь могучий.

Свои претенденты на бренд «белые ночи» есть и за рубежом. Сумерки до утра наблюдаются на территории Финляндии, Исландии, Швеции, Норвегии, Канаде – и поэтому, например, норвежская столица Осло считает белые ночи исконно своими (по словам журнала «Русский репортер», «главные достопримечательности этого города – белые ночи, чайки и гуляющий в парке король»). Норвежский же город Тромсё подверстал к июньским белым ночам ежегодный ночной марафонский забег под романтическим названием «Полуночное солнце» (Midnight Sun Marathon).

Один из главных соперников Петербурга в борьбе за бренд «белые ночи» – Стокгольм, еще одна бывшая имперская столица Балтийского региона. Кстати сказать, главный город Швеции нередко называют еще и Северной Венецией, поскольку стоит Стокгольм на 14 островах, соединенных множеством мостов. В продвижение бренда «Стокгольм – Северная Венеция» власти этого города вложили изрядные суммы. А мы-то привыкли, что Северная Венеция – это строго про наш Санкт-Петербург!

Так что же с белыми ночами?

Конечно, это петербургский бренд. Но не исключительный. Наш город делит его с множеством других северных городов, крупных и не очень. Что ж поделаешь, белые ночи впечатляют везде!

Вместо послесловия

Пестрая это штука – наша история. И самая непредсказуемая на свете, как еще в советское время подметили шутники. Верно подметили, стоило измениться генеральной линии партии, как следом менялись и оценки далекого прошлого, появлялись на авансцене новые исторические герои и уходили глубоко в тень старые.

Подобное, впрочем, случалось и в те времена, когда никаких партий в помине не было. Ну вот стоит великая имперская столица – Санкт-Петербург. Город, во многом небывалый, в самом деле, ставший для России окном в Европу, местом разнообразнейших ярких свершений. И как понимать тот факт, что реальные обстоятельства закладки этой столицы – тайна, что не сохранилось документов, позволяющих доподлинно узнать, как же все это было?

А ведь было же наверняка что-то необычайное. Не могло не быть.

Документов нет? А вот вам документы!

Так и рождались – иногда волей энтузиастов-мечтателей, иногда по заказу начальствующих лиц – красивые истории, способные украсить собою летопись любой европейской столицы.

Орел, оглядывающий с небес закладку новой крепости, а много лет спустя в тех же самых небесах парящий, как птица, Александр Федорович Можайский.

Мифотворчество.

Многие эти мифы, легенды и даже фантазии уже въелись в плоть и кровь нашей истории – и автор, надо признаться, далек от мысли, что его книжка радикальным образом изменит ситуацию. Кому охота верить в красивое и (прошу прощения за это слово) судьбоносное – тот верить будет и впредь. Да и создатели многих современных сочинений о петербургской старине слишком уж пренебрегают критическим взглядом на вещи, слишком часто забывают непредвзято взглянуть на прошлое и настоящее.

Такова реальность.

Впрочем, и сильно грустить по этому поводу автор не намерен. Почему? Да потому, что миф и легенда – это тоже интересно, это занимательно, это ярко и образно. Это краски, которых иногда недостает строгим достоверным фактам, и они по-своему хороши.

Иногда, даже очень хороши.

Важно только не забывать, что основная единица строения истории – это все-таки факт.