История Петра Великого

В конце апреля 1721 года в Ништадте начались переговоры между Брюсом и Остерманом, с одной стороны, и Лилиенпггед-том и Стремфельдтом — с другой. Прежде, во время переговоров на Аландских островах, Петр готов был согласиться, чтобы Лифляндия оставлена была в русском владении от тридцати до двадцати лет и по окончании этого срока была бы возвращена Швеции [783]. Теперь же он мог настаивать на безусловной уступке этой области. После страшного опустошения шведских берегов русскими войсками, повторившегося и в 1721 году, Швеция стала уступчивее; довольно горячо спорили еще о Выборге, так как шведы долго не соглашались на уступку этого города; далее шведы все еще надеялись удержать за собой Пернаву и Эзель, однако Россия не соглашалась ни на какие уступки и также не желала заключения прелиминарного договора. Наконец после устранения всех затруднений последовало заключение мира (30 августа), в силу которого Россия приобрела Лифляндию, Эст-ляндию, Ингерманландию, часть Карелии с Выборгом; Финляндия была возвращена Швеции; Россия заплатила 2 миллиона рублей.

Узнав 3 сентября о мире, Петр писал князю Василию Лукичу Долгорукому: «Все ученики науки в семь лет оканчивают обыкновенно; но наша школа троекратное время была (21 год), однако ж, слава Богу, так хорошо окончилась, как лучше быть невозможно».

При получении известия о мире Петр находился в окрестностях Петербурга; тотчас же он возвратился в новую столицу, где происходили торжественная встреча и разные празднества. Генерал-адмирал, флагманы, министры просили царя принять чин адмирала. Па Троицкой площади были приготовлены кадки с вином и пивом и устроено возвышенное место. На него взошел царь и сказал окружавшему его народу: «Здравствуйте и благодарите Бога, православные, что толикую долговременную войну всесильный Бог прекратил и даровал нам со Швецией счастливый, вечный мир». Сказав это, Петр взял ковш с вином и выпил за здоровье народа, который плакал и кричал «Да здравствует государь!» С крепости раздались пушечные выстрелы; поставленные на площади полки стреляли из ружей. По городу с известиями о мире ездили 12 драгун с белыми через плечо перевязями, с знаменами и лавровыми ветвями, перед ними по два трубача. 10 числа начался большой маскарад из 1 000 масок и продолжался целую неделю. Петр веселился как ребенок, плясал и пел песни [784]. 20 октября Петр объявил в сенате, что дает прощение всем осужденным преступникам, освобождает государственных должников, слагает недоимки, накопившиеся с начала войны по 1718 год. В тот же день сенат решил поднести Петру титул Отца Отечества, Императора и Великого. 22 октября царь со всеми вельможами был у обедни в Троицком соборе. После обедни читался мирный договор. Феофан Прокопович в проповеди описывал знаменитые дела царя. Затем подошли к Петру сенаторы, и канцлер граф Головкин сказал речь, в которой между прочим говорил: «Мы, ваши верные подданные, из тьмы неведения на театр славы всего света, и тако рещи, из небытия в бытие произведены, и в общество политичных народов присовокуплены». Затем Головкин просил Петра принять титул Великого Отца Отечества и Императора Всероссийского. Сенаторы три раза прокричали: виват; за ними повторил этот крик весь народ, стоявший внутри и вне церкви; раздались колокольный звон, звуки труб, литавр и барабанов, пушечная и ружейная стрельба.

Петр отвечал, что «желает весьма народу российскому узнать истинное действие Божие к пользе нашей в прошедшей войне и в заключении настоящего мира, должно всеми силами благодарить Бога, но надеясь на мир, не ослабевать в военном деле, дабы не иметь жребия монархии греческой; подлежит стараться о пользе общей, являемой Богом нам очевидно внутри и вне, отчего народ получит облегчение».

С таким же торжеством было отпраздновано заключение Ништадтского мира и в Москве, куда Петр отправился в начале следующего года.

Современники Петра не могли не сознавать, что Северная война навсегда должна была отделить древнее Московское царство от новой России. Война была решена в Москве, окончание ее праздновали в Петербурге. Достойно внимания, что во время войны было сделано, распоряжение наблюдать за тем, чтобы Россия в «курнатах», т.е. газетах, не называлась более Московским, а только Российским государством [785]. Во время этой войны совершилось окончательное превращение России из азиатского государства в европейское, вступление ее в систему европейского политического мира. Этой войной изменилось многое в политической системе Европы. Гегемония Швеции на северо-востоке прекратилась, падение Польши сделалось неизбежным, зато Россия стала первоклассной державой. Венецианский дипломат заметил: «Прежде Польша предписывала царю законы; теперь же царь распоряжается по своему усмотрению, пользуясь безусловным авторитетом» [786].