История Петра Великого

Были приняты разные меры и против медленности хода дел, «волокиты». Однако, как видно из множества указов Петра на этот счет, а также из жалоб современников, все старания правительства устранить это зло оказывались тщетными. Особенного внимания достоин указ Юстиц-Коллегии о безволокитном и правом вершении дел. В нем сказано: «Наипаче же смотреть судьям того всемерно, чтоб безвластные бедные люди и вдовы и сироты без меньшей самой волокиты, по безотступным своим докукам, на дела свои самые скорые вершения от судей впредь получали и от обидящих их защищены были, несмотря ни на какое лицо». В другом указе сказано о бедных людях, вдовах и сиротах «безгласных и беспомощных», что «его царское величество всемилосердым их защитителем есть и взыскателем обид их напрасных от насильствующих» [828].

Стремление царя к окончательному искоренению «неправды» развило в народе и без того уже сильную страсть к доносам. Постоянно росло число анонимных доносов, между которыми были и ложные. Личная ненависть и чувство мести имели простор. Бесконечная масса случаев столкновений сослуживцев между собой составляет характеристическую черту этой эпохи. Множество печальных эпизодов обвинения и наказания неправедных судей, продажных чиновников, грабивших казну аферистов свидетельствуют о неблагоприятных условиях, при которых трудился Петр. Люди, пользовавшиеся доверием царя, довольно часто враждовали между собой, доносили друг на друга. Происходили столкновения между Курбатовым и Меньшиковым, между Ягужинским и Шафировым, между Ромодановским и Долгоруким и проч. Многие сановники оканчивали свою карьеру плачевным образом. Виниус недобросовестностью навлек на себя гнев царя; Курбатов находился к концу жизни под судом; сибирский губернатор Гагарин был казнен за многие случаи продажности и казнокрадства; обер-фискал Нестеров, привлекший к суду многих недобросовестных людей, сам подобными же поступками навлек на себя беду и был колесован. Шафиров за нарушение законов был приговорен к смертной казни и помилован лишь в последнюю минуту, на эшафоте. Даже Меньшиков не раз находился в опасности окончить свою деятельность подобным же образом. Рассказывали о следующем анекдоте, случившемся в последнее время царствования Петра. Бывши однажды в Сенате и услышав о некоторых воровствах, он в гневе сказал генерал-прокурору Ягужинскому: «Напиши указ, что всякий вор, который украдет настолько, чего веревка стоит, без замедления должен быть повешен». Ягужинский возразил: «Всемилостивейший государь, разве хочешь ты остаться императором один, без подданных? Все мы воруем, только один больше и приметнее другого» [829].

Особенно последние годы царствования Петра, со времени его возвращения из-за границы в 1717 году, были эпохой террора, беспощадного преследования нарушителей «правды». Бывали случаи наказания и невинных; вообще же жестокость царя в этих делах объясняется не произволом азиатского деспота, а чувством долга государя, заботившегося о благе народа. Мы помним, что, когда во время стрелецкого розыска патриарх просил царя прекратить пытки и казни, Петр возразил ему: «Я исполняю богоугодное дело, когда защищаю народ и казню злодеев, против него умышлявших». То же самое мог он сказать о своей строгости при наказании казнокрадства, продажности, лихоимства и проч. Мысль о преобразовании, об улучшении быта народа, о поднятии уровня нравственности находилась в самой тесной связи с этой неумолимой строгостью Петра, одобряемой, впрочем, не только современниками-иностранцами, каковы были, например, ганноверский резидент Вебер или французский дипломат де Лави и проч., но также и настоящими русскими патриотами, каким был Иван Посошков.

Мысль о реформе не покидала Петра до гроба. Еще в самом конце своего царствования он мечтал об учреждении особенной коллегии, обязанной представлять проекты разным улучшениям государственного быта. Он понимал, что государство нуждается постоянно в обновлении, что никогда не должно довольствоваться существующим. Не будучи знакомым с сочинениями Крижанича, он держал правила последнего, заметившего о государстве: «Потребна ему есть неустойна поправа» [830].

ГЛАВА II Хозяйственный быт

Деньги суть артериею войны, сказано в письме Петра к Сенату. Для решения многосложных политических задач царь нуждался в весьма значительных материальных средствах. Особенно же постоянные войны, содержание войска и флота требовали громадных сумм.