История письма: Эволюция письменности от Древнего Египта до наших дней.

Для иллюстрации той своеобразной смеси из шумерских идеограмм, аккадских и фонетически написанных хеттских слов, которую представляют клинописные хеттские тексты, мы помещаем здесь один пример, наглядно показывающий читателю, с чем пришлось сражаться Грозному. Он дается в популярном изложении названного выше И. Фридриха и является одним из параграфов хеттского судебника:

«ták-ku LÚ.ULÙ^LU-an EL.LUM QA.AZ.ZU. na-aš-ma GIR-SU ku-iš-ki tu-wa-ar-ni-iz-zi nu-uš-še 20 GIN KUBABBAR pa-a-i» — «Если свободному человеку руку его или ногу его кто-либо сломает, то 20 сиклей серебра он ему дает».

Здесь основа слова «человек» написана шумерской идеограммой LÚ.ULÙ^LU, а к ней добавлено хеттское окончание винительного падежа — an, написанное фонетически; EL.LUM «свободный» написано по-аккадски, как и QA.AZ.ZU «руку его», зато в GIR-SU «ногу его» основа обозначена шумерской идеограммой GIR, а окончание, напротив, аккадским притяжательным местоименным суффиксом ŠU «его». Сумма штрафа 20 GIN KUBABBAR написана чистым шумерским письмом, а слова takku «если», našma «или», ruiški «кто-либо», tuwarnizzi «он сломает», nu-šše «то ему» и päi «(он) дает» — хеттским фонетическом письмом.

Как мы видим, война не прервала исследований в лагере Центральных держав, однако и в другом лагере тоже не сидели сложа руки. Правда, ученые стран Согласия не занимались клинописными хеттскими находками (они временно были недоступны, поскольку хранились в Германии и Турции), но зато усиленно работали над иероглифами, большое количество которых удалось собрать непосредственно перед началом войны.

Уже до войны англичанин Р. Томпсон оповестил мир о «Новой дешифровке хеттских иероглифов» и предпринял вполне оправданную, хотя и преждевременную попытку использовать для понимания иероглифов все возможности, которые мог бы предоставить в распоряжение исследователя хеттский клинописный язык. Но все дело в том, что сам этот язык, еще совершенно не дешифрованный, был лишь приблизительно известен по «письмам из Арцава». Томпсон потерпел неудачу потому, что как раз в этих письмах хеттские слова были частью неверно прочитаны, частью просто неверно выделены. Тем не менее, он вписал в графу постоянных доходов наполовину правильное чтение некоторых названий населенных пунктов, полученное из ассирийских источников, а также открытие одного (не всегда ставившегося) детерминатива для личных имен. Но еще, прежде чем над иероглифами были проделаны новые опыты, в стремительное наступление на только что открытый хеттский клинописный язык включился швейцарский языковед Эмиль Форрер, выступивший в «Докладах Берлинской Академии наук» (он работал тогда в Германии) со статьей под ошеломляющим заголовком «Восемь языков богазкейских надписей» (1919).

Название на первый взгляд казалось довольно неясным, чего никак нельзя сказать об этой чрезвычайно содержательной и значительной работе. К восьми языкам были причислены, конечно, шумерский и аккадский — стало быть, оставалось еще шесть. Кроме того, тексты включали целый ряд индийских терминов из области коневодства и дрессировки лошадей. Ну, а другие пять языков? И вот при разборе этих пяти Форрер преподнес еще один сюрприз. Его можно было бы облечь в следующую краткую формулу: хеттский язык не является хеттским!

Форрер объяснял это так: по данным своего языка, хетты — индо-германцы. Значит, согласно всему тому, что нам известно об этой группе, хетты не могли быть исконным населением Малой Азии, а должны были некогда туда переселиться. Язык древнего исконного населения страны и проступал теперь сквозь тексты некоторых табличек из Богазкея. Те места из текстов, где он встречался, были ясно обозначены как «хаттили», «на хаттском», то есть по-хеттски, и само это слово было несомненно производным от названия страны — Хатти. Таким образом, эти люди, говорившие на хеттском, или «хаттском», языке и были подлинными хаттами, или хеттами. Что же касается индо-германского, «клинописного хеттского» языка, занимающего более чем девяносто процентов клинописных текстов, то Форрер предлагал для него термин «канесский», по названию одного из хеттских городов.

Однако термин не привился. Индоевропейский народ-завоеватель (мы и до сих пор не знаем, как он сам себя именовал) уже получил в ученом мире название «хетты», и этот библейский термин слишком глубоко укоренился, чтобы от него теперь можно было легко отказаться. Поэтому ныне древнейшее население обычно называют «протохеттами» («дохеттами»), а его язык — «протохеттским».

Рис. 122. Образец еврейского текста с тивериадской пунктуацией.