История под знаком вопроса

«Уже в то время у него проявился живой интерес к хронологии, которая из чисто технической дисциплины давно превратилась в предмет ожесточенных споров между различными церквями и сектами. (Так вот прямо и давно! — Е.Г.) Незадолго до того в западной церкви утвердилось новое летосчисление от Рождества Христова (Утвердилось! Как здорово! Жаль, что об этом не догадывается ни один из специалистов — традиционалистов по истории хронологии. — Е.Г.), сменившее прежнее „от сотворения мира“, а также принятую в позднеримский период эру Диоклетиана (Все, капут, нет больше ни сотворения мира, ни Диоклетиана. И авторы, которые продолжают считать годы от сотворения мира и в XV, и в XVI веках просто невежды, которые не читали Эрлихмана в подлиннике. — Е.Г.). Остро стоял и вопрос об исчислении Пасхи: хотя Христово Воскресенье везде отмечали в воскресный день после первого весеннего полнолуния, дата последнего определялась по-разному. Завязался спор между Римом и кельтскими церквами (ирландской и бритте — кой), причем прежде всего речь шла не о богословских тонкостях, а о вопросе юрисдикции. Борьба кельтов за свою самостоятельность длилась до конца VIII века, и Беда в ней решительно принял сторону Рима. Одно из первых его сочинений „Книга о временах“ (De temporibus liber), написанное около 703 года, было посвящено защите нового летоисчисления и римской Пасхи. В книгу входила так называемая „Малая хроника“ — краткий перечень исторических событий, образцом для которого была „Хроника“ Проспера Аквитанского. Беда дополнил ее сведениями из истории Британии и исправил некоторые даты Проспера по работам других авторов. В небольшой по объему хронике были впервые применены принципы, которые позднее легли в основу „Церковной истории народа англов“, а также „Большой хроники“. Последняя входила в состав написанного в 726 году сочинения „О шести возрастах мира“ (De sex aetatibus mundi); в нем Беда подошел к истории более философски, восприняв ее не как механическую последовательность событий, но как смену эпох, ведущую к наступлению Царства Божьего. Впервые эту концепцию блаженного Августина пытался воплотить в жизнь Павел Орозий в своей „Истории против язычников“, но именно Беда сумел приспособить ее к новым историческим реалиям».

Вайнштейн считает Беду общепризнанным авторитетом в области хронологии. Его основной хронологический труд «De temporibus ratione» сохранился мол в 81 рукописи. Не многовато ли для автора VIII века? Ведь рукописи не только горят, но и гниют и используются в пищу всем живым: от крыс до грибка. Вот для автора XVI–XVII веков такое количество было бы легко объяснимо. Как и то обстоятельство, что в его рукописях мало ошибок: при переписывании с печатных книг так оно и бывает.