История подлинного джаза

В середине 50-х годов «боп», ощущая недостаток новых музыкальных идей и не находя средств к обновлению, начинает испытывать потерю слушательского интереса. Как вынужденная компенсация отхода «бопа» от традиции джаза, в больших оркестровых составах возрастает популярность композиций, нагон санных на основе блюз-буги (одной из разновидностей блюзового гармонического квадрата). С другой стороны, возрождается интерес к традиционному джазу, выразившийся в появлении в 1955 году популярного песенного течения «ритм-энд-блюз» (rhythm-and-blues). Наиболее типичный его представитель — Рей Чарлз. Также и течение «52 улица», обогатившееся приемами «бопа», вновь ярко выявляется как вокально-джазовый стиль «скэт» в конце 50-х годов (Э. Фицджеральд). Наконец, появляется музыка с определенным свингом и подчеркнутым ритмом, получающая название «рок-энд-ролл» (Э. Пресли, Б. Хелли, конец 50-х— 60-е гг.). Он находит горячую поддержку, особенно у молодежи.

В параллель с движением «прогрессив» возникает новое, так называемое «третье течение», представленное ансамблем «Модерн джаз квартет», оркестрами Т. Эванса, Г. Шуллера. «Третье течение» стремится к соединению некоторых направлений джазовой музыки (главным образом «боп» и «кул») с другими жанрами и стилями музыкального искусства, в частности с музыкой эпохи барокко (Бах, Вивальди) .

В столь различных культурах можно наблюдать тождественность отдельных элементов: неумолимый, безостановочный и бесстрастный ритм, господство движения и стремление к совершенству формы.

Под влиянием новых систем современного музыкального авангарда — серийности, атональности, алеаторики, других структурных и графических систем, а также электронной музыки со свободными импровизациями — в джазе складываются новые принципы формообразования. Наблюдаются связи джаза и с музыкой других национальных культур (особенно с японской, индийской, африканской). Период 60-70-х годов определяется понятием «джаз-авангард» («модерн джаз», «модальный джаз», «атональный джаз»). В него входят такие течения, как «новая вещь», «новая волна», «джаз свободной формы» и «джаз-рок».

В этом кратком предисловии я не касаюсь многих типичных явлений массовой культуры, заимствующих и эксплуатирующих отдельные выразительные средства джазовой музыки, но по своей природе не являющихся искусством джаза. Гораздо больший интерес представляет способность самого джаза служить в качестве средства яркой жанровой характеристики современности в художественной системе других искусств. В этой своей роли джаз оказывает влияние на развитие музыкального театра, музыки к кинофильмам и драматическим спектаклям. Как на примеры такого воздействия, можно указать на музыкальную драму Л. Бернстайна «Вестсайдская история», кинооперу «Шербурские зонтики» М. Леграна, некоторые сцены в балете «Горянка» советского композитора М. Кажлаева и на многие другие произведения. Нечто подобное наблюдается и в современной концертно-симфонической музыке. Из произведений советских композиторов здесь можно назвать Второй фортепианный концерт Р. Щедрина, ораторию «Махагони» М. Зариня, Четвертую симфонию И. Калныня и др.

Переменчивая история джазовой культуры, представленная в книге Панасье, при вдумчивом отношении может помочь более полно представить сложности, переживаемые западной культурой с ее многочисленными и неразрешимыми проблемами. В заключение добавим, что хотя в книге Панасье мы не найдем картины развития современного джаза (как уже говорилось, хронологически она ограничивается 1959 г.), тем не менее автор дает нам ключ к пониманию истории джаза, помогает ориентироваться во множестве различных течений. Кроме того, для советского читателя, знающего подлинный негритянский джаз несистематично, но обрывочным и часто противоречивым сведениям (а то и просто по слухам!), эта популярная и последовательная книга может представить значительный интерес.

В. Чистяков

Эта книга посвящается моим друзьям Жаклине и Элиане

ВВЕДЕНИЕ

Почему мы назвали нашу книгу «История подлинного джаза»? Потому, что авторы многих книг и статей часто путают подлинный джаз с подделками. Назрела необходимость внести, наконец, в этот вопрос ясность. Мы будем говорить здесь не о той музыке, которую многие неосведомленные люди принимают за джаз и которая имеет с ним лишь поверхностную связь. Книга эта — об истории подлинного джаза, то есть о музыке негров Соединенных Штатов Америки. Именно негры создали джаз с присущими ему музыкальными законами, и никто не имеет права называть так музыку, которая этим законам не подчиняется.

Изучая иностранный язык, нельзя изменять грамматику, лексику, синтаксис, их надо учить такими, какие они есть. Джаз — это музыкальный язык другой расы. Мы, белые, можем его понимать и даже говорить на нем, однако для этого его обязательно надо изучить.

Только в общении с неграми я понял, что представляет собой джаз. Моя концепция — это их концепция, и я попытаюсь изложить ее по возможности точно.