История подлодки «U-69». «Смеющаяся корова»

У «дорнье» были большие проблемы с вражескими патрулями, которые пытались сбить их с маршрута конвоев. Также пилотам было очень сложно следовать курсом и маршрутом конвоя. На борту далеко не каждого самолета-разведчика были наблюдатели — квалифицированные морские офицеры. Еще более трудной задачей было наблюдение и опознание одиночных судов с большого расстояния и высоты. Вряд ли кто-то ждал от пилота определения тоннажа, курса и скорости цели, находящейся далеко внизу под ним. Плюс к этому навигационные возможности самолета в воздухе были намного более ограниченными, чем у медленно плывущего судна. Для определения курса конвоя пилоту самолета требовалось затратить очень много времени, да и то результаты в подавляющем большинстве случаев не были достоверными. Вражеские конвои и одиночные суда постоянно шли зигзагом — под углом более чем на 90° от истинного курса. Поэтому пилоту самолета было легко ошибиться и сообщить неверный курс, так что экипажи подводных лодок чаще всего не находили конвои, о которых сообщали летчики.

Однако 19 февраля одному пилоту повезло. «Летающий карандаш» обнаружил конвой в 80 морских милях западнее мыса Рат и потопил два судна. Ближе к вечеру Хебештрайт получил шифрованное сообщение из BDU.

«U-69» было приказано отправиться к конвою и атаковать сорок пять кораблей. Команда встретила новость криками и граммофонной музыкой. В Атлантике они провели всего лишь три дня, и их уже посылали атаковать конвой. Полный вперед!

Штурман нанес на карту новый курс. Координаты конвоя, обнаруженного в полдень в 80 морских милях западнее мыса Рат, были приняты к сведению. А нас снова начали волновать проблемы навигации. С момента, когда мы покинули Киль, у нас не было возможности определить свое положение по звездам, причем по очень простой причине — мы ни одной из них не видели. Свое теперешнее положение мы знали лишь по счислению, основанному на наших предыдущих курсах и скорости. Дрейф, обусловленный морским течением и ветром, и наше движение зигзагом также были приняты в расчет, но оставались неопределенным фактором. Ни за прошедшую ночь, ни за сегодняшний день мы не могли определить наше точное местонахождение. Небо оставалось без просветов. Если в эти расчеты закралась ошибка, то тогда «U-69» в течение более чем двадцати четырех часов будет идти к несуществующей цели. Более того, конвой мог этой ночью сменить курс.

С другой стороны, мы могли рассчитывать на то, что сорок пять судов конвоя в свободном строю, движущихся через Атлантику, займут довольно-таки большое пространство. Дым из их дымовых труб — даже если один или два судна могли плыть без него, как, например, военные корабли, — создаст довольно внушительное облако. И если будет хоть какая-нибудь видимость, то мы сможем их увидеть на расстоянии нескольких миль.

Пока что субмарина на полной скорости шла заданным курсом. Из последующих сообщений мы узнали, что BDU отправило к конвою и другие подлодки: «U-107» под командованием капитан-лейтенанта Хесслера; «U-48» под командованием капитан-лейтенанта Шульце и «U-96» под командованием капитан-лейтенанта Леманн-Вилленброка.

На третий день небо наконец очистилось и выглянуло столь долгожданное солнце. Штурман немедленно бросился на мостик со своим секстаном, чтобы взять пеленг. Мы не упустили возможности определиться по солнцу. Вот это мастерство! Результат наших наблюдений и расчеты показали, что мы были почти в том месте, которое указал Маринфелд. Небольшое отклонение было легко исправить.

— Ну, теперь все в порядке. Мы должны потопить по крайней мере еще три судна, если, конечно, не хотим получить нагоняй от BDU, — сказал я, подбадривая вахту на мостике.

— Что касается меня, их может быть и шесть, — ухмыльнулся Баде. — Я человек не гордый.

Но не зря говорят, что цыплят по осени считают.

Ночью на горизонте с северной стороны появилась огромная гряда плотных облаков. Казалось, что она собирается не просто закрыть все небо, но и принести с собой еще более плохую погоду. За ней с опаской наблюдали с мостика. Ведь эта облачность могла означать и что-то худшее, чем просто плохая погода, что-то гораздо более серьезное, чем шторм, снег или град. В столь плотных облаках могли прятаться вражеские самолеты, а их пилоты в полной безопасности наблюдать за приближающейся подводной лодкой.

Я детально проинструктировал своих наблюдателей и указал им на гряду облаков, которая, приближаясь, все больше напоминала гигантскую цепь гор.

— Будьте внимательны, — сказал я, — чтобы мы не оказались застигнутыми врасплох и нас не ужалила пчела.

Я оказался прав. Не прошло и десяти минут, как из облаков показался вражеский самолет. Он был мгновенно обнаружен.

— Внимание всем постам!

Люди с мостика быстро спустились вниз. Я закрыл за собой крышку. Теперь старший механик должен был вытащить лодку из этих неприятностей, опустив ее на глубину. Если начнут падать бомбы, то будет уже слишком поздно.