История подлодки «U-69». «Смеющаяся корова»

Теперь охота началась. Как собака, почуявшая дичь, один из новых британских корветов, построенных специально для защиты конвоев от подлодок, появился за кормой. Несмотря на очевидное волнение, мы отметили еще один мощный взрыв.

Третий корабль был охвачен ярким пламенем. Это было современное гигантское судно, грузоподъемностью по крайней мере 8000 тонн. А корвет уже приближался, причем на полном ходу. Казалось, он собирался пройтись прямо по подводной лодке. Я никак не мог понять, почему он не стреляет и почему на нас еще не посыпались снаряды, положив всему конец.

Внезапно кто-то прокричал:

— Тень слева на траверзе.

Мы обернулись. К нашему ужасу, мы увидели форштевень еще одного судна, уже нависший над нами, он шел на полной скорости. Протаранит ли судно «U-69»? Кто его знает. В любом случае нырять было уже слишком поздно.

Красная полоса огня упала с неба, зашипела в воде и погасла.

На подлодке было темно и тихо, а гигантская тень стала приближаться еще быстрее.

Внезапно она резко отвернула в сторону.

На корвете открыли огонь, но поздно. Огромный сухогруз протиснулся между двумя военными кораблями. Он шел неистовым зигзагом и невольно разделил противников.

«U-69» была спасена.

— Переложить руль направо!

«Смеющаяся корова» кружила в темноте. Два или три поворота, и лодка исчезла. На корвете же продолжали стрелять, но уже по пустому месту.

Пулеметные очереди раздавались с нескольких кораблей. Но германской подводной лодки там уже не было. Возможно, не слишком опытные стрелки вели огонь по плавающим в воде обломкам. На некотором расстоянии снова появилась стена пламени. Это яростно пылал третий корабль. А что насчет четвертого?

— Кто-нибудь следил за четвертым ударом? — спросил я.

Никто ничего не видел и не слышал. Возможно, мы промахнулись или от вполне понятного волнения не слышали взрыва.

Огонь начал угасать. Нам пришлось предположить, что судно затонуло. Все равно было невозможно что-нибудь разглядеть. Тени нескольких патрульных кораблей кружили вокруг. Очевидно, они пытались подобрать уцелевших.

Корвет исчез. Он потерял свою цель. Далеко за кормой на горизонте поднимался еще один осветительный снаряд. В его свете можно было рассмотреть остатки рассеянного конвоя. Затем тьма снова сгустилась. Теперь лодка лежала в полной темноте. Над водой повисла тишина. Невдалеке остатки корабля все еще пылали на поверхности воды. Экипаж «U-69» доложил о своем успехе, курсе и численности конвоя в BDU.

Из Керневаля поступил вопрос: «Почему лодка потеряла контакт с конвоем?»

— Думаю, она не знает, — сказал я. Я мог утешать себя тем, что уровень топлива был недопустимо низок. Старший механик израсходовал весь запас.

Работа выполнена. Последние торпеды были выпущены в цель, и почти закончилось топливо.

Я сделал следующую запись в судовом журнале: «Потоплено два корабля общей вместимостью 17 500 брт. Третье судно повреждено и подожжено. Возможно, затонуло.[17] Четвертое попадание не подтверждено. Все торпеды выпущены. Вышли из боя из-за недостатка топлива и возвращаемся домой».

Из последующих радиосообщений выяснилось, что Хардеган на «U-123» вошел в контакт с конвоем, о котором доложил экипаж «U-69». Через три дня началась атака. Виктор Шютце на «U-103» сумел потопить еще два одиночных корабля.

Глава 28 НЕЙТРАЛЬНАЯ ГАВАНЬ — НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ

«U-69» медленно шла к островной гавани. Снова началась рутина тропического путешествия, и все же после долгого пребывания около экватора слегка понизившаяся температура была куда более приятной. Подводникам казалось, что тропики окончательно и бесповоротно канули в прошлое, и теперь все разговоры велись только о вспомогательном судне, дальнейшем путешествии к берегам Франции и возвращении домой. Только сейчас моряки начали считать недели, проведенные в море. С 5 мая «Смеющаяся корова» «паслась» в водах около Южной Франции. А единственный календарь на борту показывал сейчас 27 июня, иными словами, мы провели в море почти семь недель.

После скудной полуденной трапезы моряки, свободные от вахты, спали под палубой, читали или играли в шахматы. Из радиоприемника доносилась тихая музыка, и все приготовились слушать новости. Через несколько минут музыка стала громче, затем перешла в бравурные аккорды марша, и диктор начинал читать новости.

Поскольку наши товарищи сейчас сражались на востоке с очень сильным и беспощадным врагом, за новостями с Восточного фронта следили с большим интересом.

Хебештрайт в радиорубке включал максимальную громкость, чтобы даже последний соня, пытающийся ухватить остатки сна в свободное от вахты время, был насильственно возвращен к реальности.

«Das Oberkommando der Wehrmacht gibt bekannt…»

В этом месте обычно грубо разбуженный и еще не до конца проснувшийся соня что-то с грохотом ронял на палубу.

— Да тише ты, — одергивали слушатели нарушителя.