История политических и правовых учений: Учебник для вузов

Среди видов преступлений Пересветов упоминает разбой, татьбу (кражу), обман при торговле, различные правонарушения судебных и государственных чиновников, воинские преступления, ябеду, а также азартные игры и пьянство. За бегство с поля боя, кроме непосредственного наказания виновного, предусмотрена еще и опала для членов семьи виновного, «да нечестно будет ему и детям его».

«Магмет-салтан» именно так и устроил в своем государстве, чем заслужил покровительство Бога, который помогает только тем царям, «кто правду любит и праведен суд судит, правда Богу сердечная радость, а царю великая мудрость».

Средства введения этой правды весьма авторитарны: она вводится грозой, потому что только гроза может пресечь зло. Термин «гроза» у него означает систему жестких мероприятий, целенаправленно проводимых от имени царской власти. Гроза — это совокупность средств, которыми следует воспользоваться в законных пределах для проведения реформ, обеспечивающих введение правопорядка. Гроза не предполагает произвола, так как всякое отступление от закона правителем опасно для его авторитета.

О необходимости правления, основанного на законе, писал еще Иосиф Волоцкий, который назвал царя мучителем в том случае, если он «не ходит в заповедях Его (Бога. — Н. 3.) и во правдах», т. е. в законе. Но если Иосиф в основном опасался «злочестивого царя», который не будет заботиться о делах церкви и преследовать еретиков, то Пересветов смотрел гораздо шире — в принцип праведного правления он включает законную деятельность всего государственного механизма с возглавляющей его центральной властью.

Таким образом, И. С. Пересветов в своих представлениях близок именно к модели сословно-представительной монархии, развивая принципы политической теории, намеченные Максимом Греком, Зиновием Отенским и Федором Карповым.

13. Иван Грозный

Противоположная тенденция в политической идеологии была сформулирована царем Иваном IV (1530—1584). Ее содержание заключалось в утверждении правомерности неограниченной верховной власти, обеспечивающей реализацию полнейшего «самовластья» ее носителем.

Политическая доктрина Ивана IV складывалась в обстановке развязанного им террора и ставила перед собой задачу оправдания наиболее жестоких методов деспотического правления. В этот период развития русской государственности не наблюдалось реальных причин и поводов для возврата к удельной раздробленности, ибо завершение объединительной политики стало уже очевидным фактом. Введение новых форм управления страной в виде опричных мероприятий (1564) реформаторских целей не преследовало, а разделение государства на две части (опричнину и земщину) не подрывало основы могущества феодальной аристократии. Иван IV отказался от преобразований и ввел в стране при помощи опричных мероприятий террористический политический режим.

В области политических воззрений Иван IV наибольшее внимание уделял выяснению законности происхождения правящей династии. Единственным законным основанием занятия царского престола он считал право наследования. «Самодержавство Российского царства началось по Божьему изволению от великого князя Владимира... великого Владимира Мономаха... и от храброго великого государя Дмитрия, одержавшего великую победу над безбожными агарянами... великого князя Ивана... отца нашего великого государя Василия и до нас смиренных скипетродержателей Российского царства». Престол «не похищен», не захвачен чрез войну и кровопролитие, а унаследован волей провидения, мирным путем без гражданских войн («десница наша не обагрялась кровью соотечественников»).

В Послании к шведскому королю Иван IV подчеркивает значение своего царского величия именно законностью происхождения власти русских князей и наследственным получением царского венца самим Иваном, поэтому он и считает себя выше своего адресата, поскольку прародители шведского короля «на престоле не бывали». Себя он именует «скипетродержателем», «величайшим христианским государем», получившим власть непосредственно в силу Божественного Промысла. Значение царской власти он поднял на недосягаемую высоту.

Такое понимание царской власти предоставляло идейную базу для определения объема ее полномочий. В отличие от Иосифа Волоцкого, Филофея, Максима Грека, Зиновия Отенского и И. С. Пересветова, связывавших действия царя «заповедями и законами», Иван не признает никаких ограничений своей власти. По его мысли, подданный безраздельно должен находиться во власти царя. «По Божьему изволению Бог отдал их души (подданных. — Н. 3.) во власть нашему деду, великому государю, и они, отдав свои души, служили царю до самой смерти и завещали Вам, своим детям, служить детям и внукам нашего дела».