История политических и правовых учений: Учебник для вузов

Марат различает естественные и гражданские права индивидов. Первые изначальны, вторые производны от них. Посредником между ними выступает общество. В работе «Конституция, или Проект Декларации прав человека и гражданина» (август 1789 г.) Марат писал, что «взаимные права» людей восходят к естественному праву человека. Они устанавливаются обществом и благодаря общественному договору приобретают священный, непререкаемый характер. Права человека «вытекают единственно из его потребностей». Усмотрение источника права в потребностях индивида, т. е. в состоянии испытываемой им нужды в предметах, обеспечивающих ему существование и развитие, — реалистический элемент маратовского правопонимания.

Марат слабо верит в возможность покончить с деспотическими режимами путем реформирования сложившихся государственно-правовых порядков. Его конечная надежда — восстание масс, стихийный народный мятеж, расправа над господами, власть предержащими, врагами отечества и проч. Однако неорганизованные мятежные выступления масс вырождаются в бунт, «всегда безуспешный и легко подавляемый». Чтобы в «минуты всеобщего брожения» предотвратить наступление такого исхода, нужен, по Марату, смельчак, который станет во главе недовольных и поведет их на угнетателей, необходим «выдающийся ум, подчиняющий себе умы, мудрец, способный руководить действиями необузданной и непостоянной толпы». Уже здесь, в этих словах (они из «Цепей рабства») содержится в зародыше та идея выдвижения народного трибуна или установления диктатуры (на древнеримский манер), которую Марат особенно настойчиво развивает и пропагандирует в годы революции. В эти годы во Франции под «диктатурой» многие разумели личную власть, не связанную никакими законами и абсолютно исключающую всякую демократию.

Согласно Марату, назначение диктатуры — «уничтожить изменников и заговорщиков». Кто же они? Фактически все находящиеся вне партии, которая состоит «только из неимущих классов, из плебса, без знаний, средств, вождей». Свое предназначение диктатура выполняет методами революционного террора. Не исключено, правда, что в борьбе с врагами революции придется сначала разоблачать и осуждать их происки, использовать против них легальные средства. Однако решающее слово в этой борьбе должно принадлежать гильотине и петле. Оправдывая свои призывы к «кровавым расправам», Марат пояснял: «Никто не питает большего омерзения к пролитию крови, чем я, но чтобы помешать пролитию потоков, я настаиваю на пролитии нескольких ее капель». Он убежден, что воцаряющийся на мгновение (разумеется, историческое мгновение) «деспотизм свободы» силой покончит с деспотизмом королей, а «несколько своевременно отрубленных голов надолго сдержит врагов общества и на целые столетия избавит великую нацию от бедствий нищеты и ужасов войны».

Во взглядах Марата парадоксальным образом совмещаются концепция народного суверенитета, защита принципа разделения властей, мысль о создании системы сдержек и противовесов в механизмах управления государством, апология прав человека и критика произвола с идеями единовластного диктатора и беспощадного террора, с игнорированием правовых гарантий безопасности индивида в условиях революции и т. п.

Появление откровенно авторитарной компоненты в политической теории Марата после июля 1789 г. отражает, конечно, в первую очередь поиск надежных экстраординарных мер, способных спасти начавшуюся революцию. Однако дело, наверное, было не только в этом. Сработали также некоторые негативные эмоциональные факторы, дали себя знать определенные мировоззренческие установки. Влиял исторический пессимизм Марата: его мнение об изначальной испорченности («властолюбии») людей, неверие в позитивно-творческие потенции общества, убеждение в том, что пришествие деспотических форм общежития практически неизбежно. Преодолеть действие этих отрицательных явлений и тенденций, наполняющих историю, может, по Марату, в итоге лишь насилие. Особенно в обстановке революции Марат, подобно многим своим современникам, очень уповал на репрессии, устрашение, наказания. Он надеялся, что посредством насилия, карательных мер революционеры сумеют обезвредить врагов народа, устранить все пороки общества, радикально переустроить страну и добиться торжества справедливости.

Симбиоз либерально-демократических и авторитарных идей, аналогичный маратовскому, присущ целому ряду политических доктрин эпохи Великой французской революции. Едва ли не доминирующая среди них (особенно — в апогее революции) — система государственно-правовых воззрений М. Робеспьера.