История Польши

С документа, изданного великим князем литовским в Крево в 1385 г., и с выполнения в 1386 г. ряда его условий начался процесс объединения двух весьма непохожих друг на друга государств. В своей грамоте Ягайло обещал включить Литву в состав Польши и использовал латинский термин applicare.^{56} Эта мысль вполне соответствовала намерениям малопольских можновладцев и теоретической модели государства, которое определялось как Corona Regni Poloniae и могло расширяться путем присоединения новых земель.

Для польско-литовской унии имелось немало оснований. Самым веским из них была угроза со стороны Тевтонского ордена, которую ощущали и литовцы, и поляки. Уния должна была ее устранить. После крещения литовцев походы орденских рыцарей, продолжавшиеся с конца XIII столетия и чрезвычайно опасные для Литвы, уже было бы невозможно оправдать необходимостью борьбы с язычеством. Правящие круги обоих государств приобретали большую свободу действий и уничтожали препятствия к дальнейшему развитию Польши и Литвы. Великое княжество Литовское, помимо угрозы со стороны ордена, стремилось устранить татарскую опасность и в зародыше уничтожить потенциальную угрозу со стороны правителей Москвы, а кроме того, упрочить свое владычество над подчиненными им западнорусскими княжествами.^{57}Польше уния позволяла ослабить зависимость своей политики от союза с Венгрией, тем более, что в это время венгерский трон занял один из Люксембургов и обострился спор из-за Галицкой Руси.

Особенной поддержкой уния пользовалась в кругах малопольских панов,^{58} проводивших колонизацию на Руси и рассчитывавших получить там богатые земельные пожалования. Свои сторонники у нее были также среди литовских князей и бояр, видевших в союзе двух государств шанс на изменение внутреннего устройства Великого княжества Литовского, расширение прав своей социальной группы и ослабление — по польскому образцу — ее зависимости от центральной власти. Было заинтересовано в унии и купечество (как польское, так и литовско-русское), рассчитывавшее на облегчение торговых отношений между двумя странами.

Помимо политических и экономических, немалую роль играли идеологические причины. Крещение Литвы становилось успехом всей Римско-католической церкви, главную роль в котором была призвана сыграть церковь Польши. Этот успех существенно расширял сферу влияния западной цивилизации. Более того, крещение Литвы происходило без войны, разрушений и грабежей, без истребления язычников — т. е. всего того, чему Тевтонский орден сначала подверг пруссов, а затем литовцев. Впрочем, польский клир проявлял интерес к христианизации Литвы, главным образом, из идеологических, политических и материальных соображений: перед ним открывалось широкое поле миссионерской деятельности, сулившее к тому же щедрые пожалования со стороны новообращенного литовского князя.

Христианизация имела сторонников и в среде литовской знати, поскольку католицизм был весьма привлекателен для людей, стремившихся к обретению нового религиозного опыта, а также для тех, кто нуждался в обосновании своих притязаний на особое социальное и политическое положение.

Несмотря на разнообразные факторы, способствовавшие заключению унии, и на ее многочисленных приверженцев, ее воплощение в жизнь было нелегким делом. Как государство Великое княжество сильно отличалось от Польши и, более того, было сильнейшим образом дифференцировано изнутри. Помимо собственно Литвы (Аукштайтии и Жемайтии; последнюю поляки и русские называли Жмудью), его территория охватывала завоеванные в XIII–XIV вв. русские княжества. Завоевания литовских правителей привели к уничтожению зависимости подчиненных ими областей от татарских ханов, что делало неизбежным конфликт Литвы с татарами. В силу этнического характера и исторической традиции новых территорий становилось неизбежным и столкновение с поднимавшимся в XIV в. новым центром объединения русских земель — Москвой. (Впрочем, в XIV столетии еще сохранялся перевес Литовского княжества.) На большей части огромной территории литовского государства проживало русское население (предки позднейших украинцев и белорусов), издавна исповедовавшее православие и стоявшее на более высокой ступени культурного развития, чем коренные литовцы. В условиях мощного воздействия западнорусской культуры гарантией сохранения самобытности для литовцев какое-то время были языческие верования. Принятие католицизма позволяло им, став христианами, все же сохранить свое этническое своеобразие.