История Православной Церкви до начала разделения Церквей

Помогая духовным нуждам ближних, иноки не отказывались, когда имели возможность, служить и временным их нуждам. Добывая себе трудами пропитание, они делились избытком с неимущими. При монастырях были странноприимницы, где иноки принимали, питали и покоили странников. Из иноческих обителей рассылалась милостыня и по другим местам: узникам, томившимся в темнице, бедствовавшим во времена голода и от других несчастий. Способствуя душевному и телесному благу верующих, иночество содействовало распространению веры Христовой и окончательному падению язычества. Высокая жизнь иноков приводила в удивление самих язычников и была для них доказательством святости христианской религии. Иноки являлись в наиболее нужное время для борьбы с еретиками и безбоязненно обличали сильных мира за уклонение от Церкви и православия. Видя высокое благочестие иноков и их духовную мудрость, архипастыри начали возводить их на священные степени. Впоследствии еще более возвысилось значение иночества. Из среды иноков стали преимущественно, а затем исключительно, возводить на высшую священную степень епископа.

Но главная, неоценимая заслуга монашества, это непрестанная молитва: молитва о Церкви, отечестве, о живых и умерших — и соблюдение священнослужения во всей его полноте и красоте.

XIII. Молодость Василия Великого и Григория Богослова

Василий Великий и Григорий Богослов были одновременно призваны на великое служение Церкви. С самых юных лет таинственно соединили их судьбы Божий — потому имена их нераздельны и в истории.

Оба родились в Каппадокии. Оба начали свое образование в знаменитом Кесарийском училище, оба закончили его в Афинах и оба на себе испытали великое значение того воспитательного действия, которое берет свое начало в силе примера. Родители и Василия Великого, и Григория Богослова оставили в жизни их светлый след: с младенчества дети привыкли, следуя за ними, ощущать правду и красоту там, где и родители ее ощущали, чувствовать, что конечная цель жизни не здесь, а там, где сложили они себе сокровище неоскудевающее (Лк. 12: 23).

Вся семья Василия Великого издавна отличалась преданностью Церкви. Отец его был знаменитый учитель красноречия и глубоко убежденный христианин. Мать его Емилия, подобно святой Нонне, матери Григория, и святой Монике, матери Августина, оставила нам поэтичный, светлый образ того, чем должна быть христианская женщина.

Семейство Григория также было известно своим благочестием, хотя отец его смолоду и был язычником. Молитва жены его Нонны привела его к Богу. Он сам не умел еще молиться и не знал псалмов Давида; но вот однажды в сновидении снится ему, что он поет чудную песнь: Возрадовался я, когда сказали мне: пойдем в дом Господень (Пс. 121: 1). Сладко и радостно стало ему на душе… С радостью и весельем он действительно вошел в дом Божий и до конца дней служил в нем сначала в сане пресвитера, а потом епископа.

Мать святого Григория еще более, нежели отец его, имела влияние на воспитание духа великого их сына. Григорий всегда смотрел на мать, как на Ангела Хранителя своей жизни, и в ее молитве видел ту святую силу, которая сохранила его таким, каким желала его любовь ее. В молитве она искала себе прибежища во всех своих испытаниях, и Господь дал ей великую и редкую отраду верить в действительность своей молитвы. Умная, бодрая, крепкая духом, она от всей души делала всякое дело свое. Всегда кроткая и послушная в отношении к мужу, она же была его руководительницей на все доброе, умела любить все, что страдает, и говорила, что готова была бы продать себя и детей своих в рабство, чтобы иметь, чем пособить неимущим.

Все эти черты ее характера с удивительной нежностью описаны самим Григорием в одной из его проповедей. Эта любовь его к матери как тихий луч светится сквозь все невзгоды его жизни. "Она для того только касается земли, — говорил он о матери, — чтобы здешней жизнью приготовиться к жизни небесной".

Двумя обетами жизнь святого Григория была посвящена служению Господу. Первый обет был дан в минуту трепетной радости, когда исполнилась молитва матери его и Господь даровал ей сына: она сама отнесла свое дитя в церковь, освятила его младенческие руки возложением их на Священную Книгу — этим предопределяя его быть пресвитером… "Бог даровал меня, — писал об этом впоследствии Григорий, — молившейся светлой моей матери и принял меня от матери, как угодный Ему дар".