История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств

Вторым условием оказалось требование, которое могло поставить под вопрос само существование Лифляндии. Проблема заключалась в том, что, находясь на службе у московского царя, немецкий предприниматель из города Гослар Ганс Шлитте завербовал для работ в России большое число разных умельцев, среди них немало оружейников, которые своим искусством должны были улучшить качество вооружения Москвы. Однако магистр Ливонского ордена перекрыл им дорогу в Московию в Любеке, а одного ружейного мастера, пытавшегося нелегально пробраться в Москву, приказал доставить в Лифляндию. Тому удалось сбежать, но его вновь схватили и отрубили ему голову. Поэтому в качестве условий продления перемирия русские потребовали от Лифляндии обеспечения беспрепятственного проезда в Москву нанятых в Германии специалистов.

Был и еще один момент, о котором стоит упомянуть. Русские на переговорах ясно дали понять, что союз с польско-литовским государством означал бы для Лифляндии начало войны с Россией. В этой связи нельзя не напомнить, что заключенный затем в 1557 году Позвольский договор предусматривал именно такой союз. К тому же два посланника из Дорпата напрасно вели в Москве переговоры по вопросу уплаты долгов. В результате в январе 1558 года русские с татарским вспомогательным войском вторглись в Лифляндию.

Что тогда началось, надолго стало типичной картиной для края, и, похоже, это означало наступление решающего момента во всей прибалтийской истории, о котором долго предпочитали не говорить. События того времени наполовину забылись, и поэтому о них следует обязательно напомнить. Напомнить, как те зимние дни наполнились воздухом, насыщенным страхом и отчаянием, дымом и отблесками от пожарищ. Напомнить об убитых, лежавших на дорогах, и обо всем том, что неизбежно принесла с собой на эту землю война.

По общему мнению, Лифляндия оказалась тогда бессильной и плохо вооруженной. В ней царило малодушие и отсутствовало хорошее руководство, а армейские наставления устарели. Во всем Германском ордене едва насчитывалось 150–200 братьев-рыцарей, и он более не представлял собой войсковое товарищество. К тому же большинство его рыцарей заплыло жиром на различных административных должностях, а старый ландмаршал, которого вскоре сняли с его поста, оказался негодным к «военному использованию».

Престарелым являлось все военное руководство. Служки ордена, обученные конному и пешему бою, были распределены по различным замкам и областям, а их общая численность более не превышала пару сотен.

Положение о конной службе, определявшей исполнение воинского долга вассалами, основывалось на устаревших правилах, которые обязывали к ее несению слишком малое число годных к военной службе немцев. Тем не менее конные вассалы в силу способности быстро прибывать к назначенному месту и ощущения своего призвания к защите края, несмотря на малочисленность, являлись важнейшей ударной силой Лифляндии. Однако с военной точки зрения решающее значение имели наемники, чья боеспособность целиком зависела от размера их вознаграждения, но на наем большого контингента ландскнехтов, как и на содержание уже нанятых, денег всегда не хватало. В этом же крылась и главная причина катастрофической разобщенности.

Кроме этих немецких оборонительных сил имелись также довольно крупные по своей численности отряды из латышских и эстляндских крестьян, в которых свободные крестьяне несли службу в конном, а остальные в пешем порядке. Последних было, естественно, большинство, и их можно назвать ополчением. Огнестрельного оружия они не имели и сражались хотя и храбро, но без какой-либо предварительной подготовки, поскольку в мирное время ношение оружия им было запрещено.

Положение, помимо нехватки вооружения, усугублялось отсутствием единства в крае. Не было решимости, и ощущался явный недостаток авторитетных людей, способных повести за собой широкие массы.

После первых сражений в начале 1558 года лифляндцы, ценой неимоверных усилий и набрав кредитов, собрали требуемую русским царем сумму. Однако мир купить было уже невозможно. Царь отклонил все мирные предложения и 11 мая 1558 года взял орденскую крепость Нарву, которую орден ввиду отсутствия подкреплений и возникших пожаров удержать не смог. 29 же июня в Дорпатском епископстве, несмотря на руководимую Юргеном Икскюлем героическую шестинедельную оборону, под давлением взбунтовавшихся наемников пришлось сдать неприятелю пограничный епископский замок Нейхаузен.

Еще чуть позже, а именно 18 июля, без вынужденных причин из-за отсутствия мужества и предательства епископа, а также граждан города противнику был передан Дорпат. С его захватом русские заняли великолепную стратегическую позицию, и многие оборонительные сооружения сдались практически без боя. Когда же в январе 1559 года русские вступили на земли архиепископства, то архиепископские вассалы попытались дать неприятелю отпор, но были разбиты, а их предводитель Фелькерзамб пал в бою.