История привлекательности. История телесной красоты от Ренессанса до наших дней

Такой тип личности сложился под влиянием исторических и социальных факторов: развитие сферы услуг, рост потребления, принадлежность индивида к все более разнообразным «кругам» общественной жизни1585 повысили его автономность, сформировали способность к быстрому «перемещению», что особенно актуально в наш век ускоренной мобильности и развития рынков. Интенсивная персонализация облика, будучи самым быстрым способом повышения общественного статуса, стала массовым феноменом.

Вера в такую личность укреплялась по мере того, как рушилась вера в «потусторонние миры», «великие сообщения»: утратил «правдоподобие»1586 «великий рассказ», как писал Жан-Франсуа Лиотар, коллективная эмансипация стала иллюзией, на смену утопиям пришел реализм, «обрекший нас на жизнь в том мире, в котором мы живем»1587, по выражению историка Франсуа Фюре. Разочарование в трансцендентных мирах, политике, морали, религии существенно укрепило веру в тело, сделав его истиной в высшей инстанции: тело изучают, разгадывают его тайны, беспрестанно повышают уровни чувственного восприятия. Прошлый опыт познания трансцендентности был перенесен в интимный мир тела.

Начиная с 1960‐х годов рекомендации по совершенствованию красоты приняли в высшей степени индивидуальный характер: тело воспринимается как главный инструмент самовыражения личности. Журналы и пособия шестидесятых обещают «помочь вам в поисках вашей индивидуальности»1588, «создать образ, воспевающий вашу личность»1589, предлагают варианты причесок, губных помад и тональных кремов, «подчеркивающие ваши особенности»1590. Продукция производится с учетом индивидуальных черт каждого: макияж от Жан-Пьера Флеримона «раскрывает истинную сущность вашего лица»1591, бюстгальтеры Berlé «утверждают вашу индивидуальность»1592. Изменилось определение красоты, теперь «красота – это то впечатление, которое производят на вас индивидуальность человека, его жесты и манера держаться»1593. Результатом доведенной до предела индивидуализации стал не только распад системы критериев красоты, но и то, что телу приписывается новое свойство: отныне считается, что «человек постигает собственную ценность по своей внешности»1594.

Вера в тело и его внутреннее пространство

Многообразие выбора постепенно становится нормой. Так, в 1990‐х годах в серии «Практические советы от издательства „Ашетт“»1595 (Petits Pratiques Hachette) выходили книги со следующими названиями: «Как найти свой стиль», «Как подобрать макияж», «Как подобрать прическу», «Какие цвета вам подходят». Это подразумевало, что каждая деталь облика – результат ответственного выбора личности. Проявлять и подчеркивать свои отличительные черты вменяется в обязанность человеку. Стремление к индивидуализации проявляется даже в эстетической хирургии: всевозможные корректирующие операции становятся массовым явлением, но «каждый случай требует особого подхода»1596. Хирург должен принять решение, выбрать, справиться с повторяющимися проблемами: во-первых, добиться того, чтобы черты лица не расплывались под натиском экспрессивной мимики, во-вторых, прочертить скальпелем неповторимое «я». Французский пластический хирург Морис Мимун указал на эти трудности, назвав себя «хирургом неосязаемого»1597, работающим ощупью, как слепой, в пространстве между своей интуицией и ожиданиями пациента: «Привести в норму – невозможно, потому что попытки отыскать идеальные пропорции лица, как и меру красоты, – к счастью, бесперспективны»1598. Многолетняя работа по индивидуализации облика доведена до конца: хирург наделен полномочиями творца, он должен изобрести «совершенные», а это значит неповторимые и оригинальные для каждого пациента черты.

Хирург делает даже больше. Он полагает, что служит субъекту, прислушивается к его словам, следует за его желаниями, «за тем существующим в фантазии каждого человека образом, который соответствует его идеальному представлению о себе»1599. В таком случае красота, вероятно, существует в тех чертах, которыми каждый хотел бы обладать сам: в том эстетическом воздействии, которое производит на окружающих внешность человека, если она согласуется с его представлениями о самом себе. В журналах последней трети XX века предлагается самое простое решение этой проблемы: «Тело, о котором вы мечтаете, – это исключительно ваше собственное тело»1600. Облик, созданный в воображении, тем более «совершенен», что соответствует ожиданиям своего автора, будучи порожден внутренней целостностью, гармонией между «я» идеальным и «я» реальным. Эта идея основана на принципе взаимосвязи: согласно ему «красота» уподобляется «телу, которое разговаривает, выражает себя на своем языке, на языке своего особенного желания»1601. Эстетические практики направлены на поиск именно этой внутренней истины: создать тело, материализовав самую глубинную часть себя, совершенствовать его, чтобы работать над собой.