История привлекательности. История телесной красоты от Ренессанса до наших дней

Романтическая модель мужской внешности приобретает утонченность. Облик Рудольфа из романа Эжена Сю «Парижские тайны» (1845) свидетельствует о произошедших изменениях: «Правильные черты его лица казались слишком красивыми для мужчины, у него были большие бархатистые глаза темного цвета и орлиный нос…»908 Главные мужские персонажи «Человеческой комедии» наделены мягкими чертами: Марсе – «девичьей кожей, скромным видом и приятной наружностью»909; Саварус – «белыми и округлыми плечами, как у женщины»910; Максим носит «элегантный» редингот, зауженный в талии, как у «хорошенькой женщины»911; у Рафаэля «красивое печальное лицо»912. В начале XIX века мужская красота впервые перенимает некоторые характеристики, традиционно связывавшиеся с женственным обликом. Нравы смягчаются, в особенности в отношении распределения прав. Социальное превосходство мужчины XIX века, века «равенства», больше не может выражаться в деспотичности и грубости.

Впрочем, сила по-прежнему в цене. Например, Марсе, «самый хорошенький юноша Парижа», герой бальзаковского романа «Златоокая девушка», наделен в равной степени «ловкостью обезьяны и бесстрашием льва»913; несмотря на «нежный и скромный» вид, он способен «устрашающе размахивать ногами или палкой»914; а Рудольф, «каратель» из «Парижских тайн», будучи «невысоким» человеком с изящными чертами лица, обнаруживает «невероятную силу» и обладает «стальными нервами»915. В облике Байрона сочетание красоты и силы принимает крайние формы: стремление к изяществу в одежде и манерах он сочетает с постоянными занятиями по укреплению тела. Поэт занимается боксом и плаванием – все это необходимо для того, чтобы придать наружности некоторую «грубость и свирепость зверя»916. Он стремится обрести элегантную стройность, утонченность, путешествуя с этой целью по Италии в сопровождении врача, который назначает ему специальное питание и разрабатывает для него комплекс упражнений. Байрон превращает диету в деятельность эстетическую, работу над собственной внешностью, об этом он пишет в письмах, свидетельствующих о его усердии и постепенном продвижении к намеченной цели: «Вы справлялись о моем здоровье. Так вот: упражнениями и умеренностью в еде я достиг удовлетворительной худобы»917. Эти примеры показывают, что в первой половине XIX века главными характеристиками внешнего облика оказываются сила и стройность.

Появляется особый тип мужской красоты, соединяющий в себе все перечисленные особенности, – красота денди. Этот новый персонаж родился в Англии конца XVIII века, где Байрон и Браммел намеревались выразить во внешнем «облике» самую суть своей личности. Денди посвящает свою жизнь элегантности. Единственное его назначение – «культивировать в самом себе утонченность»918. Способы демонстрировать себя он превращает в подлинное искусство: на Браммела работали два перчаточника (причем каждому из них английский щеголь давал особое задание), три парикмахера и несколько узко специализированных портных… «Форма», но форма во «всех ее состояниях» и «проявлениях»919, становится самоцелью денди.

Образ денди – это иллюстрация определенного времени и контекста. Фигура денди появилась не только вследствие пересмотра отношения к грубости. Предпочтение «формы» и превращение ее в смысл жизни связано с разочарованием920. Причина этого разочарования в том, что обетованное равенство, надежду на которое дали обществу буржуазная английская и Великая французская революции, оказалось перспективой весьма отдаленной, а открытие доступа на «карьерную лестницу»921 для всех и каждого – не более чем теоретической выкладкой. Отсюда это ощущение «необъяснимой тревоги»922, тоски тем более невыносимой, чем сильнее была вера в перечисленные обещания. Для денди одежда стала той «единственной областью, где только он мог решать, кем ему быть»923.

Образ денди, несмотря на его гиперболизацию, становится эмблемой универсума начала XIX века: моделью мужской красоты, в которой сочетаются сила и деликатность, крепость и хрупкость. Яркий тому пример – знаменитый денди лорд Сеймур: выбирая одежду, он присматривался ко всему «узкому, изящному и туго затянутому»924, что нисколько не мешало ему хвалиться «самыми красивыми бицепсами в Париже»925. Как бы то ни было, «прекрасным полом» по-прежнему остаются женщины.

Глава 2 ПОКОРЕНИЕ АНАТОМИИ