История противостояния: ЦК или Совнарком

С. И. Гусев следил за работой Совнаркома, не состоя в нем и не будучи, следовательно, внутри ситуации. Однако и ленинские наркомы приходили к тем же, отнюдь не утешительным, выводам относительно работы правительства. 31 марта 1920 г. нарком Н. А. Скрыпник констатировал: «В Совнаркоме мы заседаем до трех раз в неделю, но никакого объединения в управлении экономической жизнью от этого не получается»[203]. Для обеспечения единства хозяйственной политики Скрыпник предлагал «создать орган, который обеспечил бы новый план единой волей в области экономической политики», обладая «административной властью, государственной властью, государственным авторитетом»[204]. В. И. Ленин, атакуемый со всех сторон предложениями о рационализации деятельности правительственного аппарата, не мог не понимать, что работа Совета обороны нуждается в серьезнейшей перестройке. Его ответом на критику стало создание в апреле 1920 г. на базе Совета рабочей и крестьянской обороны органа, о необходимости которого, в частности, говорил Скрыпник – Совета труда и обороны (СТО) РСФСР в качестве комиссии СНК РСФСР. То есть об оформлении понижения статуса созданного 30 ноября 1918 г. Совета в системе партийных и государственных органов РСФСР.

В конце 1920 – начале 1921 г. Г. Я. Сокольников написал статью «Единство экономического руководства», в которой дал анализ брошюр Л. Д. Троцкого, В. П. Милютина и С. И. Гусева, составленных в рамках подготовки к хозяйственной дискуссии на VIII Всероссийском съезде Советов, проходившем в столице в декабре 1920 г. Статья не только подвела плачевные итоги деятельности СНК как совокупности комиссариатов, но и дала достаточно высокую оценку Совета труда и обороны как компактной военно-экономической надстройки над правительством. Естественно, Г. Я. Сокольников не ограничился критикой. По его мнению, «ныне авторитетная междуведомственная комиссия (в каковую, по-видимому, легко может быть превращен Совет Обороны) может очень много сделать для устранения ведомственных трений, для согласования комиссариатской работы, для разработки точных хозяйственных, производственных планов»[205].

Ленинское сетование на «ведомственную драчку» от 12 января 1920 г. и многочисленные прожекты по рационализации деятельности Совнаркома и Совета труда и обороны удачно дополнили тезисы оппозиционной ленинской политике группы демократического централизма «Очередные задачи партии», опубликованные 22 января и слегка подправленные в марте 1921 г., об «омертвении» СНК, распадении его «на ведомственные звенья, фактически направлявшие всю работу, на которую руководящая коллегия лишь накладывала формальный штемпель»[206]. 11 марта 1921 г. один из авторов тезисов – бывший ответственный сотрудник Секретариата ЦК РКП(б) децист В. Н. Максимовский – поделился с товарищами по партии личными впечатлениями от недавнего совещания по вопросу о путях преодоления топливного кризиса: представители Главтопа и Наркомата продовольствия «начали с того, что вцепились друг другу в волосы»[207].

По более позднему (1923) заявлению Л. Д. Троцкого, в Советском государстве стояла «вавилонская башня […] хозяйственной иерархии»[208]. Совет народных комиссаров, Малый СНК и Совет труда и обороны, а также вспомогательный аппарат этих органов настолько обюрократились, что личное вмешательство вождя в организацию работы этих органов оказалось попросту неизбежным. 25 апреля 1923 г. Ф. Э. Дзержинский, характеризуя работу советского аппарата, заметил: «Тов. Рыков мог бы сказать, что очень часто бывает [неизвестной судьба] те[х] поручени[й], которые были даны СТО. Назначается следствие, но следствие идет целыми месяцами и в результате виновных нет»[209]. Хуже того: аппараты советских органов «сделались самоцелью для кормления тех», кто не желал заниматься «непосредствен[ым] физическим трудом»[210]. Такое положение, несомненно, сложилось в самом начале 1920-х гг., поскольку именно в начале 1921 г. В. И. Ленин развернул активную борьбу с бюрократией в СНК и СТО РСФСР.