История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Данное обстоятельство меня изрядно обеспокоило. Мне было известно несколько вояжей, закончившихся трагедиями из-за мятежей. Они приводили либо к полной утрате корабля и гибели экипажей, либо, по крайней мере, к убийству или ранению, по необходимости, большого числа рабов для предотвращения гибели корабля. Более того, я знал, что многие из таких негров из Корманти не боялись наказаний и даже самой смерти. На Барбадосе и других островах часто случалось так, что в ответ на суровое обращение с целью преодолеть их упорный отказ работать одновременно двадцать или более негров вешались на плантации. Однако примерно через месяц после этого произошел печальный инцидент, приведший наших рабов к большему порядку и изменивший их настроение. Дело было так. При нашем переходе из Мамфорта в Анамабо, главный порт Золотого Берега, я встретил другой корабль нашей компании «Елизавета». Командовавший им капитан Томпсон был убит так же, как и его старший помощник. Более того, корабль затем увел к мысу Лабо с наветренной стороны побережья пират Робертс, на службу которому поступили несколько матросов «Елизаветы». Однако некоторые пираты воспротивились разграблению груза и решили, что командование кораблем должно быть передано второму помощнику, которому объяснили, что делают это из уважения к благородству собственника корабля, участливо относившегося к несчастным матросам.

Во время встречи с этим кораблем мой борт почти не имел груза. «Елизавета» была в моем подчинении, и я сообщил второму помощнику, управлявшему кораблем, что считаю полезным для интересов собственника переместить сто двадцать рабов с его корабля на мой и затем покинуть побережье. Я сказал, что после моего ухода одновременно перегружу на его корабль остатки своего груза в его полное распоряжение. Помощник охотно согласился, но ответил, что опасается бунта команды корабля из-за ее несогласия с перемещением рабов. И действительно, мятежники вышли в это время целой группой на ют. Один из них, выражая мнение всей группы, прямо заявил, что они не позволят мне забрать рабов. Из этого я заключил, что они совершенно не считаются со своим нынешним капитаном, который на самом деле не был волевым моряком. Однако я спокойно попросил их объясниться. Почему они возражают против перемещения рабов? На это они ответили, что им нет до меня дела. Я попросил капитана найти в его бюро-секретере папку с инструкциями, которые капитан Томпсон получил от нашего владельца. По моей просьбе он зачитал им те из них, которым бывший капитан или его преемник (в случае смерти) должен следовать. Тогда матросы хором закричали, что им придется оставаться дольше у побережья, чтобы закупить больше рабов, если я заберу этих, против чего они и выступили. Я ответил, что приму к себе на борт ту часть команды, которая пожелает этого, они получат то же жалованье, что имели на борту «Елизаветы», а их места на корабле займут некоторые члены моего экипажа. Это разумное предложение было отвергнуто. Один из матросов, корабельный бондарь, сказал мне, что рабы содержатся на борту корабля продолжительное время и команда подружилась с ними, поэтому необходимо оставить их. Я поинтересовался, бывал ли он на гвинейском побережье прежде. Он ответил, что нет. Тогда я сказал, что вижу это по его манере говорить, посоветовав ему не особо полагаться на дружбу с рабами, о которой он может пожалеть, но будет уже поздно. Примечательно, что именно этот человек был убит рабами на следующую ночь, о чем следует рассказать далее.

Сочтя дальнейший разговор с этими людьми бесполезным, я сказал, что когда мои лодки придут забрать рабов, то я буду также полон решимости наказать некоторых из них, которые сопротивляются, какую я проявил, стараясь убедить их в разговоре. Поэтому я покинул их капитана, сказав, что приеду на следующее утро завершить дело.