История Рай-авеню

Я всегда вспоминаю один день, проведенный с отцом — пусть ему земля будет пухом. Дело было весной, в теплый, солнечный день. Отец отвез меня на своем автомобиле, которым управлял его личный шофер, на Манхэттен, к собору св. Патрика. Там должна была состояться одна церемония, на которую его пригласили.

Это было посвящение избранных рыцарей Священной гробницы. Я тогда был еще маленьким мальчиком, шести или семи лет. Я не понимал всего этого. Церемония длилась очень долго. На меня она произвела большое впечатление. Особенно запомнились гиганты в великолепных белых одеяниях, которые шли через весь собор. Слышалось пение хора и молитвы. В воздухе стоял запах ладана. Я был мальчишкой, но чувствовал, что это святое место.

После церемонии отец взял меня с собой на прогулку. Мы пошли в Центральный парк. Долго гуляли, а потом сели на скамейку. Отец начал говорить, и в его голосе была грусть и благоговение.

Грусть, я понял, происходила от того, что его ни разу не избрали рыцарем, хотя он всю жизнь служил церкви и поставлял ей лучшие вина. Он сказал мне следующее в тот день.

Нужно быть добрым, совестливым человеком и помогать другим людям. Нужно служить церкви всеми возможными способами. Однако церковь благоволит лишь к избранным людям. Нужно иметь влиятельных друзей, чтобы тебя почитали в церковных кругах. У моего отца таких друзей не было.

Тут Данте впервые понял, что его тесть — старый человек. Это воспоминание как будто иссушило его. Лицо выражало не только печаль, но и слабость, и разочарование, о природе которого Данте ничего не знал.

— Ты, Данте, мой сын, и у тебя есть влиятельные друзья.

Данте кивнул, но не произнес ни слова. Он размышлял.

— Я помню наш разговор с тобой, который произошел много лет назад, когда мы обменялись нашими тайнами. Мы никогда не вспоминали о них. На протяжении всех лет я видел, что ты поддерживаешь хорошие отношения с друзьями детства, и я считал, что это хорошо. Сам я растерял всех своих друзей. Но только их мы можем просить о подлинном одолжении.

Он подался вперед, поднял хрустальный бокал и сделал большой глоток. Перед Данте опять был таинственный принц, который все знал о нем.

— Епископ О’Брайн один из твоих друзей детства, не так ли?

Данте молчал. Он ждал.

— Он один из тех мальчиков, которые были в тот вечер на горе. Ты связан с ним особыми узами. Можешь ли ты ради меня воспользоваться своей старой дружбой с ним? Я мечтал об этом всю жизнь. Это не только ради меня, но и ради моего отца, ради моих внучек.

Данте глубоко вздохнул. За все эти годы никто из них не вспоминал про ту ночь. И тем не менее, как он и предполагал, дон Сантини все отлично помнил.

— Я думаю, дон Сантини, что смогу его попросить об этом.

— Да, Данте. Спасибо тебе. Ты не представляешь, что это для меня значит.

Данте подошел к старику и обнял его.

— Я представляю, — сказал он тихо.

Как же он состарился…

Глава 23

Данте должен был встретиться с Меган Маги Келли в семь часов. В верхнем Истсайде у него была небольшая квартирка, где он расслаблялся, занимался, развлекался и встречался с разными людьми.

Готовясь к этой встрече, он просмотрел разные печатные издания, которые рекомендовала ему Меган. Ее пациентками были, в основном, женщины, и ее беспокоило увеличение случаев психических заболеваний среди умных, образованных и амбициозных женщин, которые обращались к ней, потому что она активно участвовала в движении, борющемся за права женщин.

В ходе своих исследований Меган обнаружила, что многие женщины страдали от того, что нарушались их основные гражданские права. В своей статье, которую она прислала Данте, Меган приводила в качестве примера случай, произошедший с одной женщиной-полицейской, несколько лет назад получившей повышение в звании. Через некоторое время эта женщина вышла замуж и ушла в декретный отпуск. Когда она вернулась на работу, ее из детективов опять перевели в простые полицейские, что означало не только падение ее престижа, но и понижение зарплаты. Ей сказали, что у нее есть, в конце концов, муж, который должен заботиться о ней. Хуже всего то, что женщины, работающие вместе с ней, не поддержали ее.

В конечном итоге эта женщина с большой неохотой согласилась на предложение Меган о политическом вмешательстве в дело, и, при помощи Фрэнки Маги, ее восстановили в прежней должности. В своей статье Меган писала о том постоянном унижении, которому подвергаются женщины.

Меган прибыла вовремя. Когда Данте открыл дверь, они улыбнулись друг другу улыбками старых знакомых.

Меган уже почти пятьдесят, но она еще полна энергии и энтузиазма. Выглядит замечательно. На ней шерстяной костюм синего цвета. По-прежнему рыжие и волнистые волосы обрамляют веснушчатое лицо. Меган провела по ним рукой, пытаясь сбросить со лба непокорную прядь, но у нее это не получилось. Данте был удивлен, что у его старой знакомой врача-психиатра такая юношески гладкая и свежая кожа.

Меган осмотрелась. То, что она увидела, произвело на нее впечатление.

— Так, значит, это твоя берлога. Представляю, чем ты здесь занимаешься.