История, рассказанная в полночь

Щеголь подскочил к столу, выпалил что-то в лицо Мейсе, замахнулся. Тот, не прекращая болтовни с Пичесом, с удивительной ловкостью перехватил занесенную для удара руку, сжал — вроде бы несильно, да только у щеголя физиономия перекосилась и глаза на лоб полезли.

Когда Куксон добрался до стола, щеголя уж и след простыл, да и всю компанию как ветром сдуло.

— Женщины предпочитают мстить чужими руками, — глубокомысленно заявил Пичес с видом заядлого сердцееда.

Мейса спорить не стал:

— Точно. Одна, помню, как-то даже наемного убийцу ко мне подослала. До сих пор понять не могу: чем я ей так насолил?

Куксон уселся за стол и снял колпак.

— А я вот совсем не удивляюсь, — проворчал гоблин. — Насолить — это ты большой мастак!

Пичес встрепенулся.

— Почтенный Куксон, мы вас уже битый час поджидаем. Поговорили с Хронофелом? Что он сказал? Отдал приказ разобраться, конечно же? Кстати, Бонамур передает вам наилучшие пожелания!

Куксон сдвинул брови.

— Какие-такие пожелания? Он все еще разговаривает?! Почему? Я же вчера распорядился, чтобы Анбаса…

Пичес захлопнул книгу.

— Анбаса заходил вчера в Стеклянную Гильдию. Очень интересовался, не желают ли стеклодувы нанять опытного мага, вместо олуха, который… гм… гм…

Пичес слегка покраснел.

— Он справился с твоим усовершенствованным заклинанием? — нетерпеливо перебил Куксон.

— Мы… э-э-э… разговаривали с ним, но… э-э-э… не смогли договориться.

— Не смогли договориться? Как это?

Пичес взглянул на «страшный чучел», явно ожидая поддержки.

— Почтенный Куксон, а нельзя ли приказать, чтобы маг Анбаса сделал так: пусть вещи со мной говорить перестанут, а Бонамур пусть продолжает. А?

— Что?!

— Я Анбасу об этом просил, а он — ни в какую! Говорит: «Не желаю, чтобы этот уродец беседы с тобой вел». Так и сказал «уродец». А ведь Бонамур — мой друг!

Долго крепившийся Мейса не выдержал и захохотал.

— Да, друг! Что смешного?

Куксон вытер взмокший лоб колпаком.

— Пичес, ты и твой чучел с ума меня свести хотите, что ли?! Уф-ф-ф…

— У меня тоже сейчас не жизнь не мед, — откликнулся Пичес. — Заглянешь, этак, в «Стеклянную собаку», думаешь: дай-ка перекушу, поболтаю со знакомыми… ан нет! Не тут-то было! За соседним столом сидит письмоносец, добрейшей души человек, кушает яичницу и не подозревает, что его собственная шляпа судачит о нем на весь трактир.

Куксон мельком взглянул на письмоносца.

— Потом в разговор вступают кувшин, сапоги купца, чепчик вдовы Мидлы… ну, зачем мне знать, скажите на милость, — Пичес понизил голос. — Что по субботам к ней ходит помощник винодела, прекрасный семьянин и любящий отец?

— Не может быть! — воскликнул Куксон, припомнив благообразного, убеленного сединами почтенного помощника главного винодела Лангедака.

— Может, — сокрушенным тоном ответил Пичес. — И это я еще опускаю подробности.

Глаза Мейсы загорелись.

— Выкладывай подробности!

Возле стола появился Фирр Даррик.

— Куксон, наконец-то! Мы уже почти начали волноваться: Мейса поведал, что ты собирался потолковать с его милостью магом Хронофелом и выдвинул несколько… гм… весьма смелых предположений о том, чем закончится ваш разговор.

— Так он и закончился, — мрачно ответил гоблин.

Фирр Даррик вспрыгнул на лавку.

— Значит, новости неважные? Что ж, рассказывай. Но сначала скажи: не желаешь ли отобедать? Еда сегодня совершенно безопасна.

От обеда гоблин решительно отказался.

— Самочувствие неважное? — участливо спросил Фирр Даррик. — Могу полечить: я одно верное средство знаю. Берется лягушка, обыкновенная лягушка…

От лечения гоблин тоже отказался вежливо, но твердо.

— Гранесса в гости заглядывала? — понимающе поинтересовался Мейса. — Встретил ее сегодня на улице. Была со мной ласкова и мила, как ручная гадюка.

— Гранесса, — вздохнул Куксон. — Отправляется на днях в столицу для важного дельца.

Пошептались минутку-другую о том, зачем понадобилась королевскому двору колдунья (разумеется, не называя никаких имен), потом перешли к делу.

Разговор с магом Хронофелом Куксон пересказал слово в слово.

— Через три недели? — переспросил Пичес мрачно.

— Сжечь «Омелу»? — переспросил Мейса. — А Грогер об этом уже знает?

Куксон вздохнул.

— Ума не приложу, как ему такое сказать, — признался гоблин. — А ведь я хотел как лучше!

— Бонамур обескуражен, — заявил Пичес. — Мы-то предполагали, его милость распорядится устроить охоту на нежить, вызовет лучших магов королевства. Надеялись, признаться, и сами поучаствовать, — признался он. — Даже прочитали кое-что, освежили в памяти…

Куксон недовольно проворчал:

— Да уж, от вас с чучелом огромная польза была бы…

— Бонамур разочарован. Мы-то думали, что…

Подошла Хегита, поставила на стол кувшин с горячим вином, кружки.

— Разочарован он, — буркнул Куксон. — Ишь ты!

— Неумирающим пациентам от тульпы защититься не так-то просто, — вздохнул Фирр Даррик, поглядывая в сторону очага, где бесновался Граганьяра, прогоняя последних зевак.