История разведки и контрразведки Российской империи

Условия работы военных агентов в Японии и Корее значительно отличались от условий работы их коллег в других государствах. В Японии и Корее, в отличие от европейских стран, никогда не публиковались данные военной статистики, экономические, военные, парламентские и другие отчеты. А те официальные материалы, которые попадали в руки иностранных представителей, содержали либо устаревшие на полвека, либо заведомо ложные сведения. «Здесь нельзя пользоваться даже такими документами, как императорские эдикты, государственные бюджеты, таможенные отчеты и тому подобное», – писал И.И. Стрельбицкий.

Поскольку Главный штаб не желал выделять необходимые финансовые ассигнования для организации в Японии, Корее и Китае постоянной и надежной тайной агентуры, военному атташе приходилось пользоваться услугами случайных людей, рассчитываясь с ними из собственного кармана. «Ныне получить что-либо возможно не иначе как негласным путем, через посредство совершенно неинтеллигентных туземных агентов, и с каждым годом поддержание даже такой ненадежной агентуры становится все более и более трудным», – сообщал Стрельбицкий.

В начале 1903 года он был отозван. На его место назначили подполковника Л.Р. фон Раабена. Памятуя о печальной участи предшественника, фон Раабен попытался развить активную деятельность в области агентурной разведки. В июне 1903 года он сообщил рапортом в Главный штаб: «В последнее время удалось организовать сбор сведений в Корее. Наняты переводчики и имеются сотрудники-европейцы, находящиеся на корейской службе. Постоянные агенты из корейцев содержатся по одному в Генсане, Фузане, Чинампо и два в И-чжю. Некоторые сведения получаются из конторы русского лесопромышленного товарищества, откомандированного в Корею кабинетом Его Императорского Величества горного инженера и от находящегося на корейской службе учителя русского языка. Последний – бывший офицер и состоит агентом нашего министерства финансов, а также корреспондентом «Нового времени». Сведения о корейских властях, о японском гарнизоне, о деятельности японцев вообще и прочее получаются также от дворцового адъютанта (вроде флигель-адъютанта), от начальника юнкерского училища (единственного сколько-нибудь образованного корейского генерала) и от начальника военной канцелярии императора».

Сейчас уже трудно установить точно, каким образом фон Раабен сумел добиться подобных результатов, но в его сети, похоже, попались действительно крупные рыбины. Однако о проделанной работе лучше все-таки судить по ее результатам, а они по-прежнему были незначительны.

После начала войны и оккупации Кореи японскими войсками агентурная сеть, созданная там русскими, не принесла существенной отдачи. Скорее всего влиятельные корейские сановники, о которых упоминал в рапорте подполковник фон Раабен, просто вели нечестную игру. Это тем более вероятно, что нехватка денег на агентуру стала своего рода камнем преткновения, о который не раз разбивались многие благие начинания руководителей русской разведки на Дальнем Востоке.

Именно по данной причине во время войны 1904 – 1905 годов русское командование не имело возможности вербовать агентов из среды китайской буржуазии и высокопоставленных чиновников. Корыстолюбивые торгаши и бюрократы «Поднебесной империи» были готовы продать кого угодно, но только за хорошую цену! В результате русской разведке в Маньчжурии пришлось подбирать агентуру среди темного, неграмотного китайского крестьянства. Естественно, такие «разведчики» не приносили существенной пользы.

Положение русского военного агента в Японии было еще хуже, чем у его коллеги в Корее!!! Страна Восходящего Солнца в то время бурно развивалась в военном отношении. Сыны Микадо[25], вынашивая планы создания огромной Азиатской империи под эгидой японского императора, активно готовились к войне. Наращивая боевой потенциал и создавая при помощи германских инструкторов мощную армию, японцы ни на минуту не забывали о тайной разведке. Искусство шпионажа практиковалось здесь с древнейших времен и имело глубокие традиции.