История регионов Франции

В августе 1944 года, напротив, силы регионального Сопротивления, теперь окрепшие, полные воодушевления, вдохновленные продвижением союзной армии, идущей с юга, провели почти полное освобождение департамента Верхняя Савойя, включая крупные города. Тяжелым был итог человеческих потерь за годы оккупации; Морьен был опустошен. Многие тысячи савойцев погибли в боях или пали жертвами гражданского террора — были расстреляны, депортированы, не вернулись из лагерей и т. д. Что касается «людей напротив», «сообщников» или рассматриваемых в качестве таковых, обоснованно или нет, то можно насчитать 134 человека, к которым была применена высшая мера наказания, и это только по суду «по всем правилам», к этому добавляются многочисленные расстрелы без суда и следствия. Стоит ли причислять их к «достижениям и потерям» неизбежной гражданской войны, как это делают большинство историков; или же мы должны думать, вслед за историком Стефаном Куртуа, что речь также шла о сведении счетов, связанном с продвижением к власти Коммунистической партии Франции (будь оно даже утопическим с компромиссной позиции); может быть, эта партия желала устранить или, по меньшей мере, напугать буржуазные элементы и других, кто мог составить препятствие ее политическому и психологическому росту? Мы понимаем, что в том, что касается этой крайне деликатной страны, историку «чужестранцу» как минимум трудно разобраться с определенностью. Итак, я даже здесь ограничился тем, что привел различные имеющиеся в распоряжении утверждения, предложенные к размышлению и тем, и другим, в эпоху (современную), когда разнообразные страсти, и это нормально, значительно остыли в сердце конфедеративной, если не федеральной Европы.

*

Во второй половине XX века Савойя, как и остальные страны Старого света, сначала западные, потом, в наши дни, центральноевропейские и даже Восточная Европа, подошла к тому, что можно было бы назвать «европейским счастьем», каким бы относительным оно бы ни могло быть. После исчезновения нацизма, а затем, в 1953 году, смерти Сталина и постепенного уничтожения шокового большевизма, со всех сторон были изгнаны демоны тоталитаризма; и то, и другое привело бывшее герцогство к беспрецедентному миру, в котором широко принимал участие также и весь регион Рона-Альпы. На первом месте стоял небывалый рост населения: оно увеличилось от полумиллиона жителей (эта цифра была привычной для Савойи в период с 1860 по 1950 годы) до почти миллиона (конец XX века). Этот рост сравним, и он еще плюс к тому существенный, с тем, который происходил в тот же период во Франции (от 40 миллионов до 60 миллионов жителей), а также в Швейцарии.

Помимо этого политическая жизнь в обоих департаментах становится постепенно «более правой», и ощущаются последствия этого, досадные по мнению одних людей и благоприятные для других: конечно, все зависит от политических убеждений каждого. Как бы то ни было, это движение в сторону правых сил, будь то христианско-демократических, голлистских или постголлистских, не является столь существенным и не затрагивает глубоко судьбу провинции, поскольку политические идеи сильно сблизились между собой по отношению к другому лагерю — республиканскому. Если привести знаменитое изречение, в духе Корнеля и немного преувеличенное, то «правые больше не правые, они все левые». Другими словами, клерикализм и просто католицизм отныне очень далеки от того, чтобы делать погоду в савойских правых силах, какими бы динамичными они ни были: один молодой «умеренный» политик из этого региона говорил мне, что у него к духовенству отношение механика: «Меня просят как избранного отремонтировать батареи в церкви или центральное отопление в доме священника. Я подчиняюсь, и все. Это проблемы с трубами. Что касается остального, то у меня практически нет никаких идеологических или политических отношений со священником, каноником, епископом». Преувеличение? Чрезмерное дистанцирование со стороны члена городского совета, консерватора, конечно, высокопоставленного? Возможно. Однако, оно остается показательным.

В списке неудач и среди идей совершенно другого порядка поместим также рассказ о судьбе того «героя» савойской истории вчерашнего и позавчерашнего дня, я хочу поговорить о мифах и реальности «белого угля»: время было уже не то, когда, как в первое послевоенное десятилетие (1954), могли себе позволить заточить целую деревню и даже небольшой городок (Тинь в данном случае) в озере у плотины; и все это для того, чтобы счастливые горожане в разных регионах могли пользоваться своими электробритвами, а позже — микроволновыми печами. В любом случае, из-за всеобщей национализации во Франции, после 1945 года, сети электростанций, которые отныне стали принадлежать «Электрисите де Франс», савойцы стали извлекать для себя меньше выгоды (по причине выравнивания цен в стране) из многочисленных местных электростанций. Кроме того, искусственные водохранилища, а также радиоактивные отходы атомных электростанций, были не в почете у экологов, которые стали задавать тон во многих отношениях.