История регионов Франции

Изначально именно поэзия — снова галантная — сделала Берни известным как писателя. Она его продвинула вплоть до Французской Академии, членом которой он стал в 1744 году, в 29 лет. «Вы слишком мол оды, — сказали ему, — чтобы так рано входить в Дом инвалидов». Насмешки на него не действовали, и он с самыми благими намерениями, или почти так, вступал в связи с известнейшими дамами из парижских салонов того времени: герцогиней де Мэн, мадам Жоффрен и особенно с маркизой де Помпадур, оказавшей гораздо большее влияние на политический курс. Именно через нее он добился в самом начале своей карьеры назначения на должность посла Франции в Венеции. Там он стал (возможно?) любовником одной из дочерей Людовика XV, инфанты с большой грудью. Молодую женщину затем отдали замуж недалеко от этого крупного порта на Адриатике. Но собственно прорывом и заслугой бывшего лангедокского аббата была дипломатическая миссия, которую все тот же Людовик XV ему доверил: она заключалась в том, чтобы достичь союза Франции с Австрией, знаменитого изменения союзнических отношений 1756 года. Эта операция прошла удачно и выявила в Берни зерно гениальности: наш герой был действительно одним из первых (и видный историк Бенвиль это настойчиво подчеркнет), кто понимал, какую огромную опасность представляет для Франции прусский динамизм, что моментально компенсировалось обходным маневром — заключением нашего союза с Австрией в 1756 году. Берни, ставший на короткий срок министром иностранных дел (1757–1758), действует на этом посту по логике «правого» политика: союз католических держав (Франции и Австрии) против протестантского блока (Пруссия и Англия). Десять лет спустя, под эгидой своего друга и врага министра Шуазёля, Берни, ставший к тому времени полностью пацифистом во внешней политике, проводит, напротив, левую или, по меньшей мере, левоцентристскую политическую линию, и она была разумной и умеренной. Он в действительности был одним из тех, благодаря кому стала возможной окончательная ликвидация иезуитских организаций, — это была дань, которую Людовик XV отдал Просвещению, или так называемому Просвещению. Эта кампания, направленная против иезуитов, к тому же умеренная, повторим еще раз, со стороны нашего ардешского дворянина, была одним из этапов его великолепной духовной карьеры. Берни стал архиепископом Альби и вследствие этого вернулся в земли «ок» и стал неустанно заботиться о благе прихожан своего диоцеза, во время всего этого альбигойского и провинциального периода своей жизни, когда, кажется, ни одна аквитанская дама не явилась скрасить жизнь великого прелата из долины Тарн. Затем Берни был послом в Риме. Там он принимал участие в выборах двух пап, насколько возможно профранцузски настроенных; он держал свой дом открытым, жил в роскоши, стал любовником молодой итальянской принцессы и очень умело отстаивал римские интересы версальского двора.

Берни — это в некоторой степени Эдгар Фор XVIII века, но с еще большим шармом и менее выраженным низкопоклонством, чем это было у знаменитого биографа Лоу и видного политика IV и V Республик. Берни был противником снобизма, деликатным честолюбцем, карьеристом, лишенным вульгарности выскочки, скромным соблазнителем; это был светский человек, который хотел, чтобы священники проповедовали суровую мораль, но который, однако, следовал в своей личной жизни своим желаниям и делал то, что ему нравилось. Он был набожным католиком, но при случае рабом своих страстей и удовольствий…

В Риме во времена Революции он сделался защитником умеренной и даже критичной позиции по отношению к французским эмигрантам, которые, на его вкус, были слишком возбужденными подстрекателями. Короче говоря, Берни представлял собой южный центризм, поскольку в областях «ок» появились в начале царствования Людовика XV еще несколько человек с подобными взглядами, в частности, Дюбуа и Флёри, которых мы уже встречали на страницах этой книги…