Читаем История религий. Том 2 полностью

Общим же признаком всех трех рассматриваемых явлений следует признать то, что их экономическая и государственно-политическая мощь, их значение в качестве феодальных эксплуататорских организаций зиждутся в значительной мере на религии, — на том, что народные массы веруют в истинность и святость и сакрально-магическую силу тех людей, которые образуют организм церкви, и в особенности тех, которые его возглавляют. Именно поэтому факты истории указанных церковных организаций относятся к истории религии, а не только хозяйства, государства и государственных отношений, истории войн и т. д.

РЕЛИГИОЗНО-ДОГМАТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ЛАМАИЗМА

В научной литературе распространено мнение, что не только северный буддизм отличается от южного в качестве чуть ли не другой религии, но и тем более ламаизм следует выделить в особую категорию 17. В основе такого разделения лежит представление о том, что в первоначальном, южном варианте буддизм представлял собой абстрактно-философскую систему, чуждую не только идолопоклонству, но и вообще культу, чуждую даже мифологии и вере в бога. Махаяна с этой точки зрения была уже отступлением от истинного буддизма на вульгарно-религиозные позиции, а ламаизм окончательно порвал с буддизмом. В основе такой концепции лежит неправильное представление и о первоначальном буддизме, и о его последующем развитии. Основные положения догматики и культа махаяны не возникли вновь, а явились продолжением и развитием хинаяны. Точно так же и ламаизм, если рассматривать его со стороны догматики и культа, был закономерным продуктом развития махаянистского буддизма.

Изложение догматики ламаизма представляет собой исключительную трудность, особенно в той части, где приходится связывать его мифологию и культ с некоторыми основными положениями буддизма. Впрочем, эти противоречия, может быть в меньшей мере, выявляются при анализе вероучения и южного буддизма. Да и вообще внутренняя противоречивость религиозной фантастики обнаруживается с особой силой именно при анализе ламаистской догматики. В некоторых случаях возникает мысль о наличии здесь какой-то особой ориентации сознания. Впрочем, это не выходит за пределы норм, которые установил Л. Леви-Брюль для той разновидности мышления, которую он назвал мистической и алогической.

Трудность в освещении рассматриваемого вопроса в применении к ламаизму заключается еще и в том, что не всегда можно установить, происходит ли данное представление или верование из основного ядра буддизма, или оно возникло в самом ламаизме.

На формирование догматических представлений ламаизма оказали большое влияние, с одной стороны, верования бон, бытовавшие у тибетцев, а с другой — представления шиваизма, проникавшие из Индии. Наличие «посторонних» влияний не составляет, однако, специфической особенности ламаизма, так как оно характерно и для хинаяны, и тем более для махаяны.

Все существующее с точки зрения ламаизма, как и вообще буддизма, сводится к двум элементам: сансаре и нирване 18. Первая означает реальный мир с его предметами и явлениями, с живыми существами, их страданиями и переживаниями. Второе — небытие, то, чего нет и что в то же время есть. Эта концепция еще соответствует «чистому» буддизму. Однако в ламаизме она расшифровывается и развивается в таких необузданно-фантастических формах и масштабах, что оставляет в этом отношении далеко позади себя и хинаяну и махаяну.

Миров существует невообразимое множество. Чтобы помочь представить себе их количество, священные книги ламаизма прибегают к такому сравнению: если в пространство, вмещающее 100 тыс. «коти» (коти равно 10 млн миров) и окруженное достигающим до самого неба валом, насыпать дополна горчичных зерен, то их количество не достигнет даже и половины того числа миров, которое существует в одном лишь небе. А небес тоже чрезвычайно много. Могущество Будды частично и заключается в том, что он охватывает своим восприятием всю бесчисленность миров.

Центром каждого мира является гора Сумеру, или Меру, одна половина которой находится в воде, другая возвышается над водой. Каждая половина имеет около 84 тыс. иоджанов (3 360 тыс. верст) высоты. Детально описывается строение Сумеру и омывающих ее морей, а также окружающих эти моря скал. Дается описание и пород, из которых состоит мировая гора: золото, серебро, яхонт, лазурит. За скалами, окружающими море, расположены 12 материков — двибов, окруженных колоссальным железным валом окружностью свыше 150 млн км. За ним начинается другая Вселенная со своим Солнцем, звездами и планетами, горой Сумеру, морями, материками и т. д.

Перейти на страницу:

Все книги серии Советское религиоведение

Христос: миф или действительность?
Христос: миф или действительность?

Эта книга, написанная в 1986 и опубликованная в 1987 в издательстве «Наука», является попыткой обзора всех основных концепций, которые окружают такую личность как Иисус Христос. В книге рассмотрены различные подходы к возможной историчности существования Христа, а так же взгляды, которые отстаиваются различными исследователями — от последовательно верующих, так и догматически отрицающих его возможное существование. После обзора, автор книги приводит различные исторические факты, которые так или иначе не вписываются в основные направления т. н. «христологии».Эта работа, как и книги И.А. Крывелева вообще, ценны, прежде всего, наличием огромного фактического материала. Несмотря на некоторую идеологическую направленность предлагаемой вниманию читателя книги и постоянные в ней ссылки на «коммунистические первоисточники», книга построена вполне добротно и заслуживает внимания.Автор полностью не отрицает того, что прототип Христа мог существовать, и что последний лишь плод воображения низших слоев населения Римской Империи. Однако он придерживается вполне закономерного подхода — считать историчным не только того Христа, который описан в евангелиях, но и вообще какой-либо его прототип, не имея достаточного количества непротиворечивых фактов, — некорректно. Это не означает, что прототипа принципиально не было, это лишь вопрос вероятности: он мог существовать, а мог и нет. Поскольку фактов для существования Иисуса не достаточно, то признание историчности Христа с тем фактическим материалом, которым обладает история и археология на сегодняшний день, остается лишь объектом веры.

Иосиф Аронович Крывелев

Религиоведение / Образование и наука

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики
10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

Проза / Историческая проза / История