ИСТОРИЯ РЕЛИГИИ в 2 томах В поисках пути, истины, и жизни

Им удалось сплотить первый кружок христиан, ядро будущей церкви. По молитве миссионеров больные получали исцеление. Следуя завету Господа, Его служители исцеляли не только дух, но и тело. В их глазах человеческие недуги были симптомом всеобщей греховности людей, подпавших под власть демонических сил. Вот почему наряду с проповедью молитва над больными была важной стороной евангелизации.

Сам Павел редко крестил неофитов, предоставляя это Варнаве; он считал своим главным делом «служение словом». Но это не значит, что он считал крещение чем–то второстепенным. Хотя крещение очень рано стали называть языческим термином таинство, оно в корне отличалось от мистерий, процветавших в эллинистическом мире. Обряды мистерий означали причастность человека к сокровенным силам умирающей и воскресающей природы. Между тем евангельское крещение, как и его прообраз — крещение прозелитов, было вступлением в общину народа Божия, в общину, где действовал Дух Христов. Входя в нее, новообращенный соединялся с Самим Господом.

Тем временем в Иконии вокруг проповеди христианства не утихали распри. Легенда утверждает, что апостолов в конце концов приговорили к изгнанию: на них подал жалобу знатный икониец, невеста которого Текла решила последовать за Павлом. Но, согласно Деяниям, Павел и Варнава сами тайно скрылись из города, узнав, что «язычники и Иудеи со своими начальниками устремились на них, чтобы посрамить и побить их камнями» (Деян 14: 5).

Возвращаться в Антиохию было невозможно. Приходилось двигаться дальше в глубь горной страны, туда, где обитали уже одни язычники. Не без тревоги приблизились миссионеры к Листре, небольшому ликаонскому городку. Они с трудом понимали местный язык. Здесь жили горцы, родичи древних хеттов, царство которых пало много веков назад; но народ, хотя и подвергся эллинизации, сохранил много черт прежнего уклада. Синагоги не было, а значит и прозелитов тоже. Павел и Варнава впервые столкнулись с подобной ситуацией. Они тщетно пытались найти контакт с ликаонцами, говоря, что принесли им весть о спасении, но слишком мало общего было у них с этими людьми, чтобы рассчитывать на успех. Однако отступать Павел не собирался.

Перелом произошел неожиданно при обстоятельствах, которые могли бы вызвать улыбку, если бы едва не стоили апостолу жизни.

Среди слушавших св. Павла был неизлечимый больной, человек с парализованными ногами. Уловив в речах иудея слово спасение, он ухватился за него как за последнюю надежду. Апостол заметил это и, пристально взглянув на листрянина, как делал в таких случаях, властно приказал ему встать. Раздались громкие крики изумленной толпы, произошло чудо — больной неуверенно поднялся на ноги. Все пришло в движение — ликаонцы стали о чем–то возбужденно переговариваться, о чем — миссионеры не могли разобрать.

Вскоре к воротам города потянулась торжественная процессия. Впереди шествовали жрецы в венках, они вели быков; алтарь Зевса, стоявший у входа в Листру, поспешно украшали гирляндами, раздавались нестройное пение и возгласы. Только теперь миссионерам втолковали, что происходит: оказывается, суеверный народ вообразил, что к ним явились сами боги, как, по рассказам, это бывало в старину. Величественного почтенного Варнаву приняли за Зевса, а Павла, который говорил от лица обоих, за его посланца — Гермеса.

Апостолы пришли в полное отчаяние. Разодрав одежды, как делают евреи при горестном известии, они бросились в середину толпы, умоляя прекратить кощунство. — «Что вы это делаете? — кричали они по–гречески. — И мы — подобные вам человеки!» (Деян 14: 15) — Смысл этих слов наконец дошел до собравшихся. Толпа была разочарована и полна недоумения. Праздник сорвался. А людям так хотелось верить.

Подобного оборота дел миссионеры никак не ожидали. Стало очевидным, что здесь еще рано говорить о Христе. Но трудности миссии в Листре были вознаграждены замечательным обращением. Павел встретил там благочестивую еврейскую женщину Эвнику, которая была замужем за ликаонским греком. Вместе со своей матерью она приняла крещение. Когда апостол бывал у Эвники, его беседы внимательно слушал ее сын Тимофей, мальчик лет пятнадцати. Мать с детства привила ему любовь к Писанию, хотя, видимо, считаясь с отцом, не подвергла сына обрезанию. Удивительные речи человека, пришедшего с родины предков матери, заворожили подростка. Он сразу всей душой привязался к Павлу. Пройдет несколько лет, и Тимофей станет его «сыном», любимым учеником и надежным помощником.

Только Павел и Варнава начали осваиваться в языческом городке, как деятельность их снова была прервана. Фанатики из Антиохии и Иконии легко догадались, где пролегает маршрут миссионеров, и скоро объявились в Листре. Они больше не стали жаловаться властям, а решили сами расправиться с Павлом. Им удалось подбить толпу горожан, которая внезапно окружила Тарсянина и начала забрасывать его камнями. Павел упал и потерял сознание, а убийцы, думая, что он мертв, вытащили его за ворота города и оставили в поле.