История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 5. Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (7-4 вв. до н. э.)

Первая попытка оказалась снова неудачной. Несколько лет Спитама тщетно искал могущественного покровителя, который стал бы его последователем. Он был уверен, что без этой поддержки не добьется успеха:

Я знаю, о Мазда, почему я бессилен!
Это потому, что у меня мало стад и мало людей.
Я обращаю к Тебе мою жалобу, выслушай ее, Агура.
Окажи мне помощь, которую дал бы друг своему другу,
Научи меня Правде и обладанию Благой Мыслью.

Ясна 46, 2

Наконец успех пришел, неожиданный и большой. Сам властитель Бактры Виштаспа, которому подчинялись Хорезм, Согдиана и другие соседние земли, уверовал в миссию Заратустры и принял его при своем дворе [10].

Влияние пророка в Бактрах стало столь сильным, что первый греческий писатель, который слышал о нем, Ктесий (V-IV вв. до н. э.), полагал, что Заратустра был царем Бактрии. Теперь Спитама мог свободно возвещать свое учение. Но одной проповеди ему казалось мало. По его мнению, с поклонниками дэвов нужно вести войну с оружием в руках. Язычник — враг не только идейный, но и политический. Зло может быть сломлено лишь при помощи земных средств. Поклонник дэвов это ничтожный «неарий», «двуногое», «человек-насекомое» [11].

Тот, кто отнимет у него власть или жизнь, о Мазда,
Преуспеет на пути благого учения.

Ясна 46, 4

Впоследствии ненависть к многобожникам и дэвам была провозглашена первым пунктом символа веры заратустризма:

«Проклинаю дэвов, исповедую себя поклонником Мазды, заратустрийцем, врагом дэвов, последователем Агуры, славословящим Амешаспентов, молящимся Амешаспентам… Клятвенно обязуюсь вершить добрую мысль, доброе слово и доброе дело» (Ясна 12, 1, 7).

Итак, победа добра — это победа оружия. Только после того как злые силы будут повергнуты, настанет благое царство мирной жизни. Об этом говорит все та же маздеистская присяга.

«Я выбираю для себя святое, доброе Благочестие; пусть оно будет моим. Отрекаюсь от хищения и захвата скота, от причинения ущерба и разорения маздеистских селений».

«Людей-насекомых» следует беспощадно истреблять, но между единоверцами должно царить полное согласие. «Клятвенно обязуюсь быть верным маздеистской вере, прекратить военные набеги, сложить оружие, заключать браки между своими, быть верным праведной вере, которая из всех существующих и будущих — величайшая, лучшая и светлейшая, которая — от Агуры и Заратустры» (Ясна 12, 2, 9).

Библейские пророки говорили о моральной ответственности язычников перед Богом, допуская тем самым некоторый элемент истинности в их религиозном сознании. Заратустра же, напротив, абсолютно непримирим и решает религиозный спор так, как впоследсгвии его будет решать Магомет.

О религиозных войнах, вспыхнувших в результате проповеди Заратустры, до нас дошли лишь смутные и малодостоверные легенды, но в том, что они имели место, сомневаться не приходится.

Таково первое отличие иранского пророка от пророков Библии. Второе — связано с пониманием Заратустрой проблемы зла.

* * *

Вооружаясь против темных сил, Спитама не мог не задумываться о самом их происхождении. На вопрос, откуда явилось зло, он дал ответ, который относится уже не столько к области веры, сколько к области метафизики. Именно этот ответ стал наиболее характерной особенностью маздеизма.

В знаменитой «Гате добра и зла» торжественно звучат слова учителя, который открывает единоверцам начальные принципы бытия:

Выслушайте ушами своими, что есть высшее благо,
Посмотрите ясной мыслью на две стороны,
Между которыми каждый должен сам выбрать,
Заботясь о том, чтобы великое свершение кончилось всем на благо.
Итак, изначала, как близнецы, явили себя два Духа,
Один — добрый, другой — злой, в мысли, слове и деле;
И между ними обоими правильно избирают Мудрые, но не глупцы.
И когда эти два Духа встретились,
То установили вначале жизнь и нежизнь
И то, что в конце концов худшее бытиё назначается злым,
А следующему Правде — Благая Мысль.

Ясна 30, 2-4

Таким образом, Заратустра, этот страстный борец против зла, как бы отдает ему невольную дань, объявляя его изначальным.