История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 6. На пороге Нового Завета. От эпохи Александра Македонского до проповеди Иоанна Крестителя

Снаружи это небольшое строение, сложенное из грубых камней, мало походило на пышные синагоги Капернаума, Хоразина и тем более Александрии. Внутри тоже все выглядело просто, почти бедно, как в раннехристианской базилике: голые стены с незатейливым орнаментом, впереди возвышение со свитком Торы, рядом с ним — амвон для чтеца и кресло старейшины, которое называли «седалищем Моисея». Зал освещен огнями лампад и светильников.

«Дом собрания» — не Храм, но в какой-то мере давно уже стал заменять его. Пусть здесь не приносят жертв и не предстоят алтарю сонмы левитов, однако, это место молитвы и наставления в Слове Божием.

Постепенно синагога наполняется народом, люди рассаживаются по скамьям — мужчины и женщины отдельно. Потом собравшиеся встают и про себя читают вступительную молитву. Как и в христианских церквах, служба открывается возгласом:

«Благословен Бог наш…» На каждое славословие народ отвечает: «Аминь». Чтец разворачивает свиток и читает отрывок из Библии, а также шесть псалмов. Завершается начало молитвой кадиш: «Хвалите Господа, достойного хвалы…» Припев «Аллилуйя» («хвалите Господа») не сходит с уст молящихся, ибо хвала выражает радость общения с Богом, открытость духа, исповедание любви, которая не может молчать…

Далее следует Шема — «символ веры», призывающий каждого посвятить свое сердце, помышления и дела Творцу [1]. Его сопровождает пространное «благодарение»:

Благословен Ты, Господи, Боже наш. Царь Вселенной,
образующий свет и создающий тьму,
водворяющий мир, Творец всего сущего!
Ты освещаешь землю и ее обитателей по милосердию,
обновляешь по благости ежедневно и непрерывно
все созданное Тобой изначала.
Как многочисленны Твои создания. Господи!
Все Ты Премудростию сотворил,
полна земля творениями Твоими. [2

]

Затем чтец нараспев произносит Шемоне-эсре — своего рода ектению или литанию, которой вполголоса вторят молящиеся:

Благословен Ты, Господи, щит Авраамов!
Ты всесилен вечно, Господи!
Ты воскрешаешь мертвых. Ты велик при спасении.
Ты питаешь живущее, поддерживаешь падающих,
исцеляешь болящих, освобождаешь узников
и сохраняешь верность Свою покоящимся во прахе.
Ты свят, и имя Твое свято,
и святые ежедневно восхваляют Тебя.
Ты одаряешь человека разумом
и научаешь смертных мудрости.
Даруй нам от Себя знание, разум и мудрость.
Благословен Ты, Господи, одаряющий мудростью!
Обрати нас, Отче наш, к Закону Твоему,
и приблизи нас, Царь наш, к служению Тебе,
и обрати нас покаявшихся к Себе.
Благословен Ты, Господи, желающий покаяния!
Прости нас, Отче наш, ибо мы согрешили…
Ибо Ты отпускаешь и прощаешь. [3

]

По окончании ектении чтец тихо молится:

«Господи, уста мои отверзи, и уста мои возвестят хвалу Твою. Мы, собравшиеся здесь, на земле, будем святить имя Твое, как оно святится на небесах как написано у пророков: и взывали они друг ко другу и говорили: свят, свят, свят Господь Саваоф, полны небеса и земля славы Его». Последние слова — гимн серафимов — произносит вслух весь народ.

Наступает время для проповеди-беседы. Ее ведет либо раввин, либо просто член Общины, сведущий в Писании. Он прочитывает отрывок из книги, переводит его на арамейский и дает необходимые пояснения [ср. Лк 4, 16, где сказано, что Господь «вошел по обыкновению Своему в день субботний в синагогу и встал, чтобы читать»]. Такие комментарии назывались таргумами.

Завершается последование возгласом: «Воцарится Господь вовек, Бог твой, Сионе, в род и род. Аллилуйя».

Существовали и другие молитвословия, самым кратким из которых была «малая тефилла», напоминающая мессианский гимн, приводимый св. Лукой:

Твори волю Твою в вышних на небесах,
и даруй благоволение боящимся Тебя на земле [4

].