История Рима

Острота и глубина кризиса, охватившего Римскую империю в III в., доказывается также и тем, что его проявления затрагивали не толь­ко отживающие свой век рабовладельческие отношения, но и лишь набирающие силы ростки новых экономических отношений, в том числе колонатские отношения. Имеющиеся в нашем распоряжении сведения о положении колонов анализирует В. С. Сергеев: «Об ухуд­шении экономического и правового положения колонов свидетель­ствуют дошедшие до нас петиции колонов императорских сальтусов, относящиеся к концу II и III в., т. е. к началу кризиса. В своих петициях колоны обращаются к высшей инстанции, к «священной особе» императора, с жалобами на злоупотребления властью и име­нем императора. Одна из такого рода петиций на имя императора Коммода дошла до нас в виде надписи, вырезанной на камне и по­ставленной в Бурунитанском сальтусе, в Африке... Эта петиция за­служивает внимания, так как она вводит нас во внутренние порядки поместий и знакомит с положением колонов и рабов. В своей пети­ции колоны названного сальтуса жалуются на обиды и угнетения со стороны кондуктора Аллия Максима. Кондуктор, заявляют колоны, вызвал в поместье солдат ближайшего гарнизона, схватил и мучил некотрых подчиненных ему колонов, в том числе и римских граж­дан, других наказал розгами, третьих бросил в тюрьму. Несправед­ливость подобного поступка и злоупотребления властью само со­бою очевидны. Очевидно также и нарушение «поместного устава», вырезанного на медной доске, выставленной на видном месте, и под­твержденного уполномоченным самого императора (прокуратором). В конце петиции колоны указывают, что, сознавая свое бессилие, они обращаются со всепокорнейшей просьбой к самой высшей ин­станции — римскому императору, прося его защитить их от произ­вола и насилия главного арендатора и его слуг. «Помоги нам, маленьким людям! Мы, ничтожные деревенские лю­дишки, тяжелым трудом своих рук поддерживающие свое существо­вание, не можем сравняться у твоих прокураторов с влиятельней­шим, безмерно щедрым кондуктором... Сжалься и своим священным рескриптом удостой предписать, чтобы мы давали не больше, чем должны согласно «закону Адриана» и письменным распоряжениям твоих прокураторов, чтобы благодаря твоему величеству мы, твои колоны, рожденные в твоих сальтусах, не притеснялись кондуктора­ми и их слугами».

В дополнение к петиции африканских колонов можно привести еще другую петицию колонов одного из малоазиатских сальтусов, отно­сящуюся ко времени Филиппа Аравитянина (середина III в.).

«В счастливейшие времена вашего царствования, — так начинается петиция, — добродетельнейший и счастливейший из императоров, когда все наслаждаются миром и спокойствием вследствие прекра­щения всех зол и притеснений, лишь мы одни терпим несправедли­вости, совершенно не свойственные нашему времени. Мы, обитате­ли одного из ваших поместий, святейший государь, целой общиной обращаемся за помощью к вашему величеству. Нас неслыханно уг­нетают и пьют из нас все соки те, кому, казалось бы, более всего над­лежало заботиться о нашей защите. Солдаты, офицеры, влиятельные люди (династы) отрывают нас от работы, реквизируют рабочий скот, совершают беззаконные, недозволенные им вещи. По их вине мы тер­пим страшные, необычайные обиды и притеснения» (Сергеев В. С. Очерки по истории Древнего Рима. Т. II. М., 1938. С. 626—627).

Александр Север

Александр был провозглашен императором под именем Марка Авре­лия Севера Александра. Ему было только тринадцать с половиной лет, и делами руководила сначала Юлия Мэса, а когда через год она умерла — Мамея. Александр являлся полной противоположностью своему двоюрод­ному брату. Он получил прекрасное образование в духе тогдашнего куль­турного синкретизма с преобладанием стоических и религиозно-философ­ских идей. Бабка и мать усиленно готовили его к будущей роли правителя, и будущий император вырос с сознанием лежащей на нем ответственнос­ти. Однако Александр был крайне мягок и слабоволен. До конца своей жизни он не выходил из подчинения Мамеи, властной и суровой женщи­ны, чрезвычайно похожей по характеру на свою мать Юлию Мэсу. Мамея окружала сына мелочным надзором, стараясь предохранить его от всяких дурных влияний.