История Рима от основания Города

60. (1) В этот день римляне потеряли двести всадников и не менее двух тысяч пехотинцев; около шестисот человек попали в плен. У царя погибли двадцать конников и сорок пехотинцев. (2) По возвращении победителей в лагерь наступило общее ликование, но особенно бросалась в глаза необузданная радость фракийцев, которые вернулись, распевая песни и неся насаженные на копья вражеские головы. (3) Римляне же не только пришли в уныние, проигравши битву, но и со страхом ждали, не нападет ли неприятель внезапно на лагерь. Эвмен советовал консулу перенести лагерь за Пеней, чтобы река служила защитой, пока растерянные воины не соберутся с духом. (4) Консул переживал, считая позорным сознаться в трусости; подчинившись, однако, здравому смыслу, он переправил войско в ночной тишине и укрепился на другом берегу. (5) Царь, явившийся назавтра, чтобы вызвать врага на бой, обнаружил, что римский лагерь стоит за рекой в безопасном месте; тут он понял, что совершил ошибку, отказавшись вчера от преследования побежденных, но еще гораздо больший промах – проведя в полном бездействии ночь; (6) ведь если бы он пустил в дело только легковооруженных воинов, не беспокоя прочих, то и тогда во время общей суматохи при переправе противника через реку можно было бы истребить большую часть его войска. (7) Что до римлян, то, обеспечив безопасность лагеря, они избавились от страха перед непосредственной угрозой, но сокрушались по поводу понесенных потерь, а главным образом – потеря славы особенно мучила их. (8) На военном совете перед консулом все выгораживали себя и сваливали вину на этолийцев; утверждая, что именно они положили начало бегству и смятению (9) и что их страх заразил союзников-греков. Пятерых знатных этолийцев, которые, как говорили, были замечены в числе первых беглецов, отправили в Рим171. (10) Фессалийцев же похвалили перед собранием, а предводителей их даже наградили за доблесть.

61. (1) К царю сносили добычу, доставшуюся от павших врагов. (2) Из нее он одаривал одних красивым оружием, других – конями, а некоторых и пленниками. Щитов оказалось свыше тысячи пятисот, лат и панцирей свыше тысячи, а шлемов, мечей и метательного оружия всякого рода – еще того больше. (3) К этим обильным и блистательным дарам царь присоединил слова, обращенные к собравшемуся войску. (4) «Вы видите, – сказал он, – что исход войны предрешен. Вы разбили лучшую часть неприятельского войска – римскую конницу, непобедимостью которой они хвастались. (5) Ведь всадники у них – это цвет знатнейшего юношества, а сословие всадников служит у них питомником сената; и те из них, которые приняты в число сенаторов, назначаются потом консулами и главнокомандующими: вот чьи доспехи мы только что разделили между вами172. (6) Не менее значительна и победа ваша над пешими легионами, которые ускользнули от вас, бежав среди ночи, во время переправы кидаясь в смятении в реку и усеивая ее трупами, как потерпевшие кораблекрушение. (7) Нам, преследующим побежденных, легче будет переправиться через Пеней, чем это было для них при общей суматохе. Перейдя реку, мы тотчас же нападем на лагерь, который взяли бы уже сегодня, не обратись они в бегство; (8) а если неприятель пожелает решить дело битвой, можете надеяться, что сражение с пехотой кончится так же, как закончился конный бой».

(9) Торжествующие победители, неся на плечах оружие, снятое с убитых врагов, и слыша похвалу своим подвигам, в происшедшем видели надежду на будущий успех; (10) также пехотинцы, особенно из македонской фаланги, воспламененные чужой славой, желали, чтобы им предоставилась возможность послужить царскому делу и отвоевать у врага подобную же славу. (11) Распустив собрание, на другой день Персей, снявшись с места, поставил лагерь у Мопсела. Этот холм возвышается перед Темпейской долиной, на полпути между Ларисой и Гонном.