История Рима (с иллюстрациями)

Но это было только началом. В 300 г. народные трибуны братья Огульнии внесли предложение, чтобы к четырем имеющимся тогда авгурам[79] и четырем понтификам были прибавлены еще пять авгуров и четыре понти­фика и чтобы они избирались из плебеев. Патриции оказали сопротивление предложению Огульниев, аргументируя религиозными соображениями.

«Впрочем, — замечает Ливий, — сопротивление их было не особенно энергично, ибо они привыкли уже терпеть поражения в подобного рода борьбе» (X, 6).

Народ требовал, чтобы тотчас же были созваны трибы. Закон был при­нят с полным единодушием. Избранными оказались представители новой плебейской знати, которая уже начала формироваться в эту эпоху.

Подтверждение права апелляции

В том же 300 г. консул Марк Валерий провел закон, еще раз подтверж­давший право гражданина апеллировать к народу в случае постановления магистрата, грозившего ему телесным наказанием или казнью. Если все три аналогичных закона (509, 449 и 300 гг.) являются подлинными, то мы имеем здесь пример повторного подтверждения очень важного права рим­ского гражданина, которое, по-видимому, систематически нарушалось выс­шими магистратами.

Закон Гортензия

То же самое нужно сказать и о плебисцитах. Вопрос об их обязатель­ности встает еще раз в 287 г., и положительное решение его является за­ключительным актом сословной борьбы. В 287 г. в Риме разыгрались круп­ные народные волнения. К сожалению, мы не знаем ничего определенного ни о причинах, ни о ходе событий, так как для этого периода отсутствует надежная традиция. Согласно некоторым свидетельствам, речь снова шла о задолженности плебса, но вероятнее, что причины носили политический характер. Восставший народ захватил Яникульский холм на правом бере­гу Тибра. Дело дошло до назначения плебейского диктатора Квинта Гор­тензия. Он успокоил волнения изданием закона, еще раз подтвердившего законодательную силу плебисцитов для всех граждан. Ничего не сообща­ется о том, чтобы он провел какие-нибудь меры для облегчения участи должников. Отсюда можно сделать вывод, что задолженность едва ли была главной причиной восстания. Корни его, очевидно, крылись в нарушении сенатом и магистратами права народных собраний по трибам.

Прекращение сословной борьбы

События 287 г., как бы их ни расценивать, явились последним крупным проявлением сословной борьбы. Она затихла к началу III в., чтобы дать место другим формам сословной борьбы. Причины тому были следующие.

1. Плебейская верхушка, выступавшая, как правило, руководящей си­лой всего движения, к началу III в. получила доступ ко всем магистрату­рам (в том числе и к тем жреческим должностям, которые имели полити­ческое значение). Одновременно с завоеванием магистратур для богатой части плебса открылся доступ в сенат, так как со второй половины IV в. устанавливается правило (по-видимому, законом Овиния), по которому сенат пополнялся из бывших магистратов. Пользование государственной землей, ранее бывшее привилегией патрициев, в течение IV в. стало до­ступным и для богатых плебеев.

2. Плебеи в целом добились политического и гражданского равенства (по крайней мере юридически): конституционных гарантий неприкосно­венности личности, права избрания на все государственные должности, демократизации народных собраний, легализации браков с патрициями и проч.

3. Аграрный вопрос в течение V и IV вв. в значительной степени поте­рял свою остроту. Благодаря завоеванию Италии, происходившему одно­временно с сословной борьбой, в руках римского государства скопились большие запасы земель, часть которых отводилась для наделения малозе­мельной части плебса.

4. Наконец, древнее суровое долговое право было сильно смягчено. Задолженность, конечно, никогда не исчезала в Риме и не могла исчезнуть в стране с преобладанием натурального хозяйства и мелкого землевладе­ния. Но наиболее гибельные формы долгового права (долговое рабство) фактически исчезли. Это обстоятельство имело огромное значение не толь­ко для плебейской бедноты, но и для римской общины в целом. Роль зако­на Петелия и Папирия до известной степени аналогична отмене долгового рабства, проведенной Солоном в Афинах. И в Риме и в Афинах уничтоже­ние долгового рабства создавало принципиально новый, античный путь развития рабовладельческого общества, резко отличный от восточного пути. Рабовладельческий коллектив — полис — получал таким путем внут­реннее единство и силу. Антагонизм между свободными и рабами в даль­нейшем стал развертываться не внутри общины, не между гражданами, а вне ее, между гражданами и рабами-иностранцами.

Итоги сословной борьбы