История римского права

В то время как контроль цензоров и консулов с падением республики исчез, преторская infamia сделалась прочным институтом гражданского права. Она наступает в одних случаях непосредственно в силу тех или других обстоятельств (бесславное удаление в отставку из легионов, заключение двойного обручения и т. д. — так наз. infamia immediata), а в других случаях является результатом обвинения лица в известных процессах (в judicia publica, по actio furti, vi bonorum raptorum, injuriarum, doli, pro socio, tutelae, mandati, depositi (о искам в отношении кражи, грабежа, нанесения личной обиды, злоумышленного обмана при сделках, нарушения договоров товарищества, поручения, хранения, недобросовестного поведения в качестве опекуна); все эти иски называются поэтому исками инфамирующими — actiones famosae, а самая infamia здесь есть так называемая infamia mediata). Лицо, подвергнувшееся infamia, лишается права быть избранным в общественные должности (например, в декурионы), быть опекуном, выступать на суде в качестве представителя за других (procurator) и т. д.

Наконец, вне пределов infamia, регулированной преторским эдиктом, некоторые профессии (ремесло актера, проститутки и некоторые другие) накладывали на лиц, к ним принадлежавших, также пятно известного общественного презрения — так называемого turpitudo, что также отзывалось на их юридическом положении (см., например, § 81).

§ 51. Status controversia

То или другое состояния лица, status, может стать предметом спора. Поскольку этот спор имеет значение для публичных прав, он будет разрешаться соответствующей властью в порядке административного производства: если, например, кто — либо пожелает выставить свою кандидатуру в магистраты и будет сделано заявление о том, что кандидат — libertinus, то разобраться в этом — дело магистрата, руководящего выборами. Поскольку же спор о status имеет значение для тех или других гражданских правоотношений, он подлежит компетенции гражданских судов.

1. Спор о свободе, status libertatis, может возникнуть двояким образом:

а) Кто — либо заявляет претензию, что человек, который живет в настоящий момент как свободный, в действительности есть его раб. Тогда процесс осуществлялся в древнейшее время в форме vindicatio in servitutem: истец, накладывая на предполагаемого раба vindicta перед магистратом, произносит формулу обыкновенной vindicatio — «hunc ego hominem ex Quirtium meum esse aio». Если виндицируемый желает оспаривать, то он должен заручиться каким — либо заступником, который называется assertor in libertatem и который займет затем роль ответчика, заявив contravindicatio: «aio hunc hominem liberum esse». Сам же виновник спора стороною в процессе явиться не может, подобно тому, как не может быть ею должник, подвергающийся manus injectio.

b) Второй случай — обратный: лицо, являющееся чьим — либо рабом, узнаёт, что оно в действительности свободно; здесь также должен выступить assertor, который начнет против господина иск в форме vindicatio in libertatem: наложив vindicta, заявив «aio hunc hominem liberum esse». Дальнейший процесс в обоих случаях будет идти в форме legis actio per sacramentum, причем ввиду особой важности предмета спора и необходимости лучших гарантий для лиц, свобода которых оспаривается, для этих исков были установлены некоторые особые положения.

Прежде всего, споры эти подлежат компетенции особой постоянной коллегии — decemviri stlitibus judicandis; кроме того, сумма sacramentum во всех случаях — низшая, 50 ассов (Gai. 4. 14); на время процесса человек, составляющий предмет спора, должен рассматриваться как свободный («vindicias dato secundum libertatem»); наконец, в отличие от обыкновенных исков, процесс о свободе может быть возобновляем несколько раз («quotienscumque vellet quis» — «сколько раз кто ни захочет»). — С переходом к формулярному процессу словесная vindicatio in servitutem или in libertatem была заменена производство per formulam, хотя строение этой формулы неясно. Но необходимость ассертора продолжает сохраняться не только в формулярном процессе, но и позже — в эпоху производства экстраординарного; только Юстиниан отменил этот остаток глубокой старины (c. un. 7. 17).

2. Спор о status civitatis, как самостоятельный спор, подлежал решению магистратов в порядке административной causae cognitio («выяснение дела»); в гражданском же суде он мог возникнуть лишь incidenter («по ходу дела»), при решении вопроса о бытии или небытии того или другого цивильного отношения.

3. Спор о status familiae в подлинном смысле мыслим лишь в том случае, когда кто — либо претендует на качество paterfamilias, между тем как другое лицо заявляет о своей patria potestas на него.