История Рюриковичей

О той же битве рассказывает и Лев Диакон: «В то время как государь (император Иоанн)медленно продвигался по направлению к войску росов, от их фаланги отделилось несколько одержимых отчаянной дерзостью храбрецов, которые, устроив засаду, совершили внезапное нападение и убили некоторых воинов из передового отряда ромеев. Увидев их трупы, разбросанные вдоль дороги, император опустил поводья и остановил коня. Гибель соотечественников привела его в негодование, и он приказал выследить совершивших это злодеяние. Телохранители Иоанна, тщательно обыскав окрестные леса и кустарники, схватили этих разбойников и связанными привели к императору. Он тотчас же приказал их умертвить, и телохранители, без промедления обнажив мечи, изрубили всех их до одного на куски. Тогда войска подошли к пространству, лежащему перед Доростолом... тавроскифы плотно сомкнули щиты и копья, придав своим рядам вид стены, и ожидали противника на поле битвы. Император выстроил против них ромеев, расположив одетых в панцири всадников по бокам, а лучников и пращников позади, и, приказав им безостановочно стрелять, повёл фалангу в бой. Воины сошлись врукопашную, завязалась яростная битва, и в первых схватках обе стороны долго сражались с одинаковым успехом. Росы, стяжавшие среди соседних народов славу победителей в боях, считали, что их постигнет ужасное бедствие, если они потерпят постыдное поражение от ромеев, и дрались, напрягая все силы. Ромеев же одолевали стыд и злоба при мысли о том, что они, побеждавшие оружием и мужеством всех противников, отступят как неопытные в битвах новички и потеряют в короткое время свою великую славу, потерпев поражение от народа, сражающегося в пешем строю и вовсе не умеющего ездить верхом. Побуждаемые такими мыслями, оба войска сражались с непревзойдённой храбростью; росы, которыми руководило их врождённое зверство и бешенство, в яростном порыве устремлялись, ревя как одержимые, на ромеев, а ромеи наступали, используя свой опыт и военное искусство. Много воинов пало с обеих сторон, бой шёл с переменным успехом, и до самого вечера нельзя было определить, на чью сторону склоняется победа. Но когда светило стало клониться к западу, император бросил на скифов всю конницу во весь опор; громким голосом призвал он воинов показать на деле природную ромейскую доблесть и вселил в них бодрость духа. Они устремились с необыкновенной силой, трубачи протрубили к сражению, и могучий клич раздался над ромейскими рядами. Скифы, не выдержав такого натиска, обратились в бегство и были оттеснены за стены; они потеряли в этом бою многих своих воинов. А ромеи запели победные гимны и прославляли императора. Он раздавал им награды и устраивал пиры, усиливая их рвение в битвах».

Но, несмотря на «победные гимны», Иоанн понял, что Святослав стоит насмерть. Видя, что ему не удастся сломить сопротивление русских, византийский император пошёл на мир. Лев Диакон так описал встречу Святослава с Цимисхием: «Показался и Сфендослав, приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на вёслах и грёб вместе с его приближёнными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны её свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамлённым двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближённых только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал. Так закончилась война ромеев со скифами».

В результате Русь и Византия заключили новый мирный договор — не во дворце или в канцелярии, а прямо на поле брани. Русы обязались впредь не нападать на Болгарию и византийские земли, а греки обещали беспрепятственно пропустить войско Святослава домой, снабдив его небольшим запасом продовольствия. Восстанавливались и торговые отношения между двумя державами. Текст договора, как и обычно, составлялся в двух экземплярах и скреплялся печатями. Следует думать, что на печати русского князя красовалось изображение двузубца — родового знака Рюриковичей.

Возвращаясь на родину, русское воинство разделилось. Одна его часть, во главе с воеводой Свенельдом, направилась по суше, а Святослав с дружиной поплыл по Дунаю в Чёрное море. Затем вошли в Днепр и двинулись на север. Но весной 972 года на днепровских порогах, где суда приходилось перетаскивать волоком, на русскую дружину напали печенеги. Святослав погиб в бою. А печенежский хан Куря сделал из черепа князя, оковав его золотом, чашу. Из этой чаши он пил вино, надеясь, что к нему перейдут ум и мужество славного полководца.