История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции

Среди условий жизни рабочих особое место занимает необеспеченность постоянной занятости, возможность в любой момент оказаться на улице без средств существования. Это обстоятельство отчасти объясняет, почему преступность среди рабочих намного превышала преступность среди крестьян. В годы кризисов на улицах городов оказывались тысячи голодных, озлобленных и готовых к бунту безработных. Сосредоточение недовольных в больших городах, в особенности в столицах, многократно увеличивало для правительства опасность восстаний. Возвращение тысяч уволенных «отходников» в деревню также грозило опасностью, так как многие из них становились агитаторами, призывавшими полуголодных крестьян к неповиновению и бунту.

Еще одним фактором психологической эмансипации рабочих был их высокий уровень грамотности. На рубеже столетий среди рабочих Петербургской губернии было 69 % грамотных, в среднем по России – 54 %, в то время как грамотность среди крестьян составляла 23 %.[1719] Как отмечалось выше, К. П. Победоносцев и С. Ю. Витте непосредственно связывали рост протестных настроений с ростом грамотности народных масс.

Таким образом, хотя рабочий класс был еще очень немногочисленным, рост его численности и сознательности представлял опасность для властей, так как рабочие массы имели низкий жизненный уровень при относительно высоком уровне грамотности и высокой доле молодежи. Рабочие были сконцентрированы в больших городах и столицах; в периоды экономических кризисов массовые увольнения вызывали в рабочей среде протесты и волнения, принимавшие широкий размах.

7.12. Выводы

Подводя итоги нашему обзору социально-политического развития России в 1880–1904 годах, следуют констатировать, что это было время традиционалистской реакции, последовавшей за либеральной модернизацией 1860 – 1870-х годов. Традиционалистская реакция на либеральные реформы была общеевропейским явлением, она была порождена теми социальными проблемами, которые были результатом неограниченной свободы частного предпринимательства: разорением крестьянства, ростом бедности на одном полюсе и «неправедного» богатства – на другом. Наполеон III и О. Бисмарк были противниками либеральных экономических идей; они полагали, что ответственность за справедливое распределение богатств лежит на государстве, что оно должно обеспечивать трудящихся средствами к существованию.

После краха «грюндерской лихорадки» в середине 1870-х годов подобные взгляды высказывались и в России, и государство было вынуждено регламентировать банковскую деятельность, выкупать обанкротившиеся железные дороги и оказывать помощь бедневшему крестьянству. Однако на путь традиционалистской реакции Россию толкали не только внутренние проблемы, огромную роль играл пример Германии. Фундаментальная инновация в военной сфере – стальные пушки Круппа – обеспечила победу Германии во франко-прусской войне. Военная мощь Германии и ее быстрый экономический прогресс породили распространившуюся по Европе волну подражания германскому этатизму. Министры, руководившие правительством в 1880 – 1990-х годах, Н. Х. Бунге, И. А. Вышнеградский и С. Ю. Витте, – откровенно говорили о своем намерении следовать примеру князя Бисмарка. Эта программа означала не только социальное регулирование с целью облегчения положения низших классов, но и проведение государственной индустриализации – строительство железных дорог и заводов за счет перераспределения ресурсов в пользу государства.