История России от Рюрика до Путина. Люди. События. Даты

Пытаясь преодолеть нарастающий кризис деревни, власти начали «закачивать» большие деньги в сельское хозяйство, стремясь добиться его комплексной механизации и химизации. Но эффект был невысоким. Колхозы держались на дотациях, а совхозы, число которых резко увеличилось, не могли обеспечить страну хлебом (его продолжали закупать за границей все брежневское время) и другими видами продовольствия. Иностранцу было трудно понять язык брежневской эпохи, когда фраза о том, что в ближайшем магазине «выбросили дефицит», поднимала людей как на пожар, а призыв «В буфете сосиски (а тем более – печенку) дают!» останавливал производство. В науке эти явления назывались «товарный голод». В народе появилось выражение «колбасная электричка», когда для жителей областей, прилегающих к Москве, стали привычными «десанты» в столицу за едой – посадить на карточки Москву власти все же не решались. Финалом усилий поднять лежащее пластом сельское хозяйство стало принятие в 1982 г. так называемой «Продовольственной программы», после выполнения которой в далеком 1990 г. советские люди могли рассчитывать на изобилие в магазинах. Но все понимали, что это очередная «бумажная программа», утопия.

В конечном счете страна при Брежневе шла по бесперспективному пути экстенсивного развития производства, а потому прочно «села на трубу» – гигантские доходы от поставок нефти и газа («нефтедоллары») по проложенным из Западной Сибири в Европу трубопроводам шли на латание дыр в экономике. Деньги будущих поколений просто проедались за счет импорта хлеба, иностранных товаров, расходовались на жалованье чудовищно раздутого штата управленцев – их было 18 млн человек, или каждый шестой из работающих.

Диссиденты и власть

Интеллигенция брежневских времен не была однородна. Одни (подавляющее большинство) испытывали равнодушие к окружающей действительности, мирились с идиотизмом своего времени, вступали в партию, формально участвуя в ритуальной жизни страны, уходили в замкнутый мир работы, увлечений (вроде туризма или авторской песни). Другие (их было меньшинство) пытались изменить положение легальным, а некоторые – и нелегальным путем. Появилось «экологическое движение» против бездумного строительства за счет варварского использования природных ресурсов, против возведения гигантских гидростанций, чьи водохранилища губили леса, земли, а также против чудовищного намерения с помощью 250 ядерных взрывов малой мощности повернуть северные реки в Каспий, а сибирские в Среднюю Азию. Все зачитывались произведениями «деревенщиков» (В. Распутина, Ф. Абрамова, В. Астафьева, В. Белова), реалистично описывавших трагедию коллективизации и удручающее положение советской деревни.

Но власть беспокоили не «деревенщики». Ее усилия (в КГБ был создан огромный 7-й отдел) были направлены на борьбу с диссидентами – правозащитниками. Появившееся при Хрущеве диссидентство по-настоящему развернулось при Брежневе. Оно включало нескольких направлений, имело множество форм борьбы. Из направлений важны были три. Первое – это борцы за «истинный марксизм», без искажений, якобы привнесенных в «бессмертное учение» Сталиным. Второе – это христиане разных толков, боровшиеся за главенство в жизни России ценностей христианства, идей Н. Бердяева. Наконец, третье – «западники», как сторонники теории конвергенции (слияния, сотрудничества) с Западом, предложенной А. Д. Сахаровым, так и сторонники распространения в России важнейших западных демократических ценностей и институтов.

Одни правозащитники, опираясь на формально демократические советские законы, прежде всего на Конституцию, старались легальным путем добиться реального исполнения буквы формально демократического закона. Другие, тоже в рамках закона, протестовали против злоупотреблений власти, не боялись публично (в интервью, на демонстрациях) давать оценки действиям власти. Гласность, распространение (публично и подпольно) информации о положении прав человека в СССР стали самым мощным оружием правозащитного движения. На борьбу с распространением «антисоветской» информации разного вида были направлены огромные усилия КГБ и власти вообще.

Наконец, были противники режима, создававшие (по примеру большевиков царских времен) малочисленные тайные, подпольные организации, легкое раскрытие которых было истинной утехой и радостью «органов», таким образом успешно боровшихся с «законспирированными террористическими организациями» и получавших за это ордена и звания.

Власть делала все возможное, чтобы задушить диссидентство. Прежние, сталинские методы борьбы с недовольными (вроде расстрелов), как ни чесались у наследников чекистов руки, применять было уже нельзя. Однако все остальное было в ходу: аресты, обыски, конфискации, слежка, подкуп, провокации, формальные суды, преследование адвокатов правозащитников, заключение в «психушку», лагеря, изгнание из страны. Именно так, насильно посадив в самолет, в феврале 1974 г. отправили в Германию А. И. Солженицына.