История России от Рюрика до Путина. Люди. События. Даты

Смерть таких тиранов, как правило, окружена множеством слухов и домыслов. Известно, что Сталин умирал трое суток, мучительно и страшно. Все это происходило в самый разгар «дела врачей-отравителей», поэтому говорили об отравлении вождя, организованном Берией или кем-то из обслуги. Эту версию подтверждала начавшаяся у Сталина кровавая рвота. Но слух об отравлении вряд ли достоверен. Сталин был чрезвычайно подозрителен и никому не доверял так, чтобы его можно было отравить. По другой версии, соратники, увидав лежащего бездыханного Сталина, сознательно оставили его без врачебной помощи. Но Хрущев вспоминал, что когда 1 марта вызванные охраной члены Политбюро приехали на дачу, то увидели храпящего вождя, который к тому же и обмочился. Поэтому решили, что он накануне «перебрал». Ведь в ночь на 1 марта, провожая их после обильного возлияния, Сталин ткнул Хрущева в живот и назвал его «Микитой», что было явным свидетельством подпития вождя. Посмотрев на Сталина, соратники уехали домой, но вскоре их вызвали вновь – положение Сталина стало критическим. Только тогда вызвали врачей. У Сталина оказалась парализована вся правая часть тела, а также правая часть лица. Он был беспомощен, но как бы «излучал» страх. Профессор П. Е. Лукомский с таким ужасом прикоснулся к его руке, что Берия даже прикрикнул на него: «Вы врач, так берите как следует!» На следующий день после смерти тело вскрыли. Было достоверно установлено, что у Сталина произошел обширный инсульт головного мозга с огромной зоной разрушения, а кровавая рвота была связана с кровоизлиянием в желудок. Если бы соратники отравили Сталина, они постарались бы избавиться от тела и похоронить тайну его смерти навсегда. Между тем он был набальзамирован и сохранялся в Мавзолее. Да и сейчас возможна эксгумация праха из могилы у Кремлевской стены. Только стоит ли это делать?

Хрущевский период советской истории (1953—1964)

Борьба преемников за «мундир Сталина»

После смерти Сталина первые места были поделены таким образом: председателем Совета министров (последняя должность Сталина) стал Г. Маленков; Л. Берия получил пост министра внутренних дел и стал одновременно шефом госбезопасности; внешними делами ведал заместитель Маленкова Молотов, а Хрущев, как секретарь ЦК, руководил делами партии. Именно между ним и Берией и завязалась борьба за власть. Внешне добродушный вид и незатейливая манера поведения Хрущева усыпляли Берию и его сторонников, которые даже подумать не могли, что этот с виду простоватый и недалекий человек представляет для них опасность. Первоначальное разделение наследства прошло мирно. «Верхи» были более всего обеспокоены обстановкой в стране, они опасались смут и разброда после смерти такого сильного лидера, каким был Сталин. Но народ в большинстве своем (по крайней мере на людях) выражал глубокую скорбь, чувствовал свое «сиротство». Даже на далеком от Москвы Памире горько оплакивали смерть «нашего падишаха». В день похорон вождя в Москве на подходах к Дому союзов, где выставили тело усопшего, произошла катастрофа – толпа задавила и затоптала более 500 человек.

Первые шаги новой власти оказались на редкость удачными. Маленков сразу же завоевал любовь миллионов крестьян, которые долгие десятилетия помнили о его благодеянии: он понизил и отменил большинство тягостных крестьянам налогов и сборов, списал накопившиеся годами недоимки по ним, упразднил тяжелый натуральный налог. По инициативе Маленкова меньше стали платить и за приусадебный участок – основу существования миллионов семей. Глава правительства стал говорить необыкновенные слова о том, что партия поощряет развитие приусадебного хозяйства не только у колхозника, но и у рабочего, служащего. С высокой трибуны прозвучали призывы развивать не только тяжелую, но и легкую и пищевую промышленность, торговлю, расширять жилищное строительство.

Лаврентий Берия

4 апреля 1953 г. было объявлено, что дело «врачей-убийц» сфабриковано руководством госбезопасности и является провокацией. Это известие вдохнуло надежду в миллионы людей, чьи близкие еще томились в ГУЛАГе, все ждали перемен. И они постепенно начались, во многом по инициативе Берии. На какое-то время (весна и лето 1953 г.) «лубянский маршал» стал играть первую скрипку в руководстве. Он, не меняя ничего в системе сыска, все же избавился от страшной для людей вывески Министерства государственной безопасности, объединив его с МВД.