ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга первая.

Таким образом, русы, которые пришли вместе с Олегом и Игорем, привнесли в общественно-политическую жизнь Южной Руси иерархический принцип управления, основанный на принципах кровнородственной общины. И свои традиции общественно-политического устройства русам пришлось совмещать с традиционными славянскими традициями общественного управления.

События 945 г. дают материал и для суждения о пределах княжеской власти в этот период: Игорь явно уступает своему воеводе Свенельду, которому фактически подчинен и который имеет свою собственную дружину. Да и княжеская дружина тоже может в любое время предъявить претензии князю. Видимо, сама княжеская власть в X в. была далеко не абсолютной: князь всякий раз должен был доказывать дружине способность обеспечить ее трофеями в дальних походах и данями. При этом личное мужество и честность князя далеко не всегда совпадали с интересами земель и социальных слоев. Немного позднее князю Святославу и собственные летописцы сделали упрек: «Ты, кня-же, чужея земле ищеши и блюдеши, а своея ся охабив ...аще ти не жаль отчины своея, ни матери стары суща, и детий своих». Но означало это и оторванность князей от своих земель. Перевороты и усобицы X — XI вв. также свидетельствуют об определенной и всегда сохраняющейся напряженности между «Землей» и «Властью».

Но при этом центральное место в общественно-политическом устройстве «Земли» на Юге Руси так же занимало вече, как традиционная форма самоуправления славянских племен, в частности у древлян. Вече оставалось высшим органом и в Киеве. Об этом больше известно по материалам XI в., когда киевляне часто изгоняли и принимали князей, но сведения о вечевом управлении в Киеве представлены и спорадическими сообщениями X столетия, причем ясно, что сам институт вече сложился задолго до описываемых событий.

Уже говорилось, что характер вече в Древней Руси зависел от того, на основе какой из общин — территориальной или кровнородственной — оно осуществляло свои функции. В сообщениях X в. «Повести временных лет» имеется, по крайней мере, три сюжета, которые помогают понять и истоки вече в Южной Руси с центром в Киеве, и, несомненно, их разнородный характер:

1) сопоставление обычаев полян-руси и остальных славян;

2) сопоставление устройства Древлянской и Киевской земель в середине X в.; 3) опыт соединения властных структур города (в данном случае — Киева) с княжеской дружиной при Владимире Святославиче.

В отношении первого сопоставления обычаев полян и древлян надо иметь в виду, что речь идет о параллельном — и многовековом — сосуществовании территориальной и кровнородственной общин. Территориальная и кровнородственная общины — это принципиально разные формы организации, восходящие, по всей вероятности, к эпохе отделения оседлого земледелия и кочевого скотоводства.

С этой точки зрения, у полян-руси прослеживается наличие кровнородственной общины. Семья и община полян буквально повторяет «варварские правды» ряда германских или германизированных племен, действовавших в VI — IX вв. В данном случае важно было бы установить, привнесены ли эти нормы общежития переселенческой волной с Дуная в V—VI вв., или они связаны с последней значительной волной переселения из Но-рика-Ругиланда во второй четверти X в. От этого зависит, в частности, и вопрос о том, вся ли земля полян-руси следовала явно неславянским обычаям, или же только определенная часть социальных верхов, к которым, судя по всему, и принадлежал киевский летописец конца X в.

Разные формы общины неизбежно ведут и к рдзным формам функционирования вече. Об этом свидетельствует сопоставление порядков в земле древлян и в Киеве середины X в. Обычаи древлян — славянские: древляне на вече выбирают себе князей и «лучших» людей, которые получают, таким образом, возможность управлять Древлянской землей. Но при этом все главные вопросы избранные князья решают только в совете с вече.

В Киеве традиции иные — все решает сама княгиня Ольга и дружина, но при этом в переговорах с древлянскими послами принимают участие и «киевляне» («кияне»). Сама Ольга, отказываясь