ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга вторая.

В России появился новый царь — Василий IVИванович Шуйский (1552 — 1612, царь — с 1606). В свое время Борис Годунов выдерживал целый месяц, вроде бы отказываясь занять царский трон. Шуйский же взошел на царство настолько скоропалительно, что не только вся Россия, но и москвичи, даже многие знатные, не участвовали в этом избрании. А подобный факт предполагал в будущем весьма непростые отношения с «Землей». Правда, боярство потребовало от избранника определенных гарантий. В «Ином сказании», составленном в 20-е гг. XVII в., приводится «запись целовалная, по которой сам царь целовал крест». Шуйский напомнил о своем происхождении от Рюрика, который, в свою очередь, производился от «Римского кесаря». «И ныне мы, — обращается он непосредственно к боярам и верхушке московского купечества, поддержавшего «избрание» царя московской элитой, — великий государь, будучи на престоле Российского государства, хотим того, чтобы православное христи-янство было нашим царским доброопастным правительством и в тишине, и в покои, и в благоденствии. И поволил есмя я, царь и великий князь Василий Иванович всея Русии, целовати крест на том, что мне, великому государю, всякого человека, не судя истинным судом з боляры своими, смерти не предати, и вотчин, и дворов, и животов у братии их, и у жен, и у детей не отъимати, будут которые с ними в мысли не были; такоже и у гостей, и у торговых, и у черных людей, хотя который по суду и по сыску дойдет смертные вины, и после их у жен их и у детей дворов, и лавок, и животов не отъимати, будут с ними они в той вине неповинны; да и доводов (т. е. доносов. — А.К.) ложных мне, великому государю, не слушати, а сыскивати всякими сыски накрепко и ставити с очей на очи, чтобы в том православное християнство без вины не гибли; а хто на кого лжет, и, сыскав, того казнити, смотря по вине его: что было возвел неподелно, тем сам и осудится. На том на всем, что в сей записи написано, и яз, царь и великий князь Василей Ивановичь всея Русии, целую крест всем православным християном, что мне, жалуя, судити истинным праведным судом, и без вины ни на кого опалы своея не класти, и недругом никому никого в неправде не подавати, и от всякого насилства отбегати». Иными словами, царь обещает вершить суд и расправу «з боляры своими», и именно интересы этих бояр стоят на первом плане у нового правительства.

Между тем Москва была усеяна трупами, которые несколько дней вывозили за город и там хоронили. Тело самозванца три дня лежало на площади, привлекая любопытных и желающих обругать хотя бы труп. Затем его захоронили за Серпуховскими воротами. Но и на этом преследования убитого не закончились. Неделю с 18 по 25 мая стояли сильные морозы (не так редкие в мае — июне и в наше время), наносившие большой ущерб садам и полям. За самозванцем и раньше следовал шепот о его чародействе. В условиях чрезвычайной неустойчивости бытия суеверия разливались рекой: что-то страшное видели над могилой Лжедмитрия и с ним связывали возникшие природные катаклизмы. Могилу раскопали, тело сожгли, а пепел, смешав с порохом, выстрелили из пушки, направив ее в ту сторону, откуда пришел Расстрига. Этот пушечный выстрел, однако, создал Шуйскому и его окружению неожиданные проблемы. В Речи Посполитой и Германии распространялись слухи, что казнен вовсе не «Дмитрий», а какой-то его слуга, «Дмитрий» же спасся и бежал в Путивль или куда-то в польско-литовские земли.

С воцарением Василия Шуйского осложнились отношения с поляками. Хотя многих из них новая власть взяла под охрану, от поляков требовали возвращения «подарков» самозванца и награбленного у москвичей. Лишь посольству Сигизмунда III обеспечивалась и надежная защита, и правовое признание, принятое в отношении послов. Но защита поляков обостряла отношения новой власти с социальными низами, которые видели источник своих бед именно в разгуле поляков. Теперь же новый царь пытался восстановить порядки, сложившиеся при Иване Грозном и Федоре Ивановиче. Только если Отрепьев брал у «Грозного» некоторые статьи из Судебника 1550 г., то Шуйский возрождал крепостнические указы. Появление в Судебнике от 9 марта 1607 г. статьи о пятнадцатилетнем сроке сыска беглых (исключавшей льготы и тем, кто уходил в голодные годы), определяло политику Шуйского в отношении крестьянства. Соответственной была и реакция крестьян, да и всего Юга страны, где противниками этого указа оказались не только беглые, но и служилые люди и дворянство, к которым беглые обычно стекались на более мягких условиях, нежели в центре России (как правило, за ними сохранялось право «выхода»).